Вторая Мировая война между Реальностями   ::   Переслегин Сергей

Хотя предлагаемая Вашему вниманию книга рассчитана на малоподготовленного или совсем неподготовленного читателя, искушенный знаток Второй мировой, обозначающий «мессершмитты» буквами «Bf», как это было принято в Рейхе, и прекрасно понимающий, каким шагом вперед была замена танка Pz-IIIG на Pz-IIIJ, также сможет найти в тексте очерков немало пищи для размышлений.

Автор исходит из того, что история принципиально альтернативна, и далеко не всегда Текущая Реальность складывается из самых вероятных событий. Неосуществленные варианты, возможности, не ставшие явью, продолжают существовать, образуя «подсознание» исторического процесса, «дерево вариантов» того Настоящего, в котором мы живем. Это «историческое подсознание» воздействует на нас, образуя, может, контекст, а может бэкграунд мира, в котором мы живем. И, конечно, невозможно понять суть стратегии и, тем более, разобраться в ее приключениях (или злоключениях?), оставаясь вне контекста.

В некоторых случаях нам придется, следуя примеру шахматистов, вести анализ сразу на двух стратегических «досках», сличая Текущую Реальность с той, которая возникла бы, если…

Текст снабжен комплектом приложений (в том числе картами и схемами), позволяющих ориентироваться в политических и военных событиях конца 1930-х – начала 1940-х годов.



Часть 1. ЕВРОПЕЙСКИЙ ПРОЛОГ

Сюжет первый: кто и почему?



«Век» – это не обязательно 100 лет. Говорят, что XIX столетие началось в 1789 году, а закончилось в 1914-м, залпами Первой мировой войны. Следующий век, двадцатый, занял всего 77 лет, но в этот исторически короткий период уместились три мировые войны, две научно-технических и несколько социальных революций, выход человечества в космос и овладение ядерным оружием.

«Век тоталитарных войн» – это расцвет индустриальной фазы развития и начало ее гибели. Индустриальное производство всегда кредитно: деньги на строительство завода расходуются раньше, чем этот завод даст и, тем более, продаст продукцию. Поэтому индустриальная экономика не знает «застойных» равновесных решений – она либо расширяется, либо сталкивается с катастрофическим кризисом неплатежей. Вот почему индустриальные государства непрерывно сражаются – сначала за рынки сбыта, потом (желая сократить производственные издержки) – за источники сырья.

Если мир поделен, первоочередной задачей является вовсе не его новый передел, хотя в рамках National State проблема контроля над рынками стоит достаточно остро. Важнее, однако, другое: поиск свободного от индустриальных отношений экономического пространства. Такое пространство необходимо мировой экономике для того, чтобы сделать очередной шаг развития.

Эпоха тоталитарных войн стала разрешением нестерпимого противоречия между конечностью земной поверхности и постоянным расширением мировой экономики. Каждая из войн позволяла «на законных основаниях» поглотить и уничтожить огромный объем индустриальной продукции.

Глобальная война сама по себе явилась, хотя и негативным, но огромным рынком. Умело играя на нем, Соединенные Штаты Америки за четыре года превратились из должника в мирового кредитора. Глобальная война приносила огромные разрушения, причем не только в физическом, но и в информационном пространстве: промышленная продукция не только расходовалась (боеприпасы) или уничтожалась (здания), но и стремительно устаревала морально.

Тотальные войны играли роль высокотехнологичного дезинтегратора промышленности [3] .

Эти войны в значительной мере способствовали прогрессу – и не только «негативному» – в производстве вооружения. Значительно повысив связность мира [4] , они поставили под сомнение такую форму организации общества, как национальное государство.