Всех убить нельзя (Сценарий)   ::   Наседкин Николай

Полковник машет всем осаждающим, жестом приказывает отойти от двери, освободить коридор. Все, кроме Капитана, идут к выходу. Капитан приник к дверной щели, изогнулся.

Капитан. Не стреляйте! Не стреляйте! Здесь ваша жена! Мы все уходим из коридора! Все до единого! Впустите жену! Впустите вашу жену!

За дверью тихо. Капитан зачем-то на цыпочках - когда Вера уже подошла к двери - крадётся по коридору в конец. Полковник уже там. Вера приникает к тому же месту, что и за секунду до неё Капитан.

Вера. Антон! Антош! Это - я. Не бойся, они все ушли. Открой. Открой дверь.

Вера внешне спокойна, только смертельно бледна. Томительно текут секунды. Но вот слышатся звуки отпираемых замков и засова. Дверь приоткрывается на цепочке. Лицо Антона - тревожный взгляд. Дверь прикрывается, затем на секунду распахивается. Антон хватает Веру за руку, рывком втягивает в квартиру. Молниеносно выглядывает, бросает взгляд в глубь коридора, исчезает, захлопывает дверь, закрывает на все запоры.

59

КВАРТИРА. Прихожая. Антон стоит, смотрит молча на Веру. В правой руке винтовка. Карман левый брюк оттопыривается, оттягивается - там патроны. Выглядит Антон ужасно: это - полубезумный человек. Вера смотрит, смотрит на него, бросается на шею, обнимает, стискивает в объятиях, стонет.

Вера. Антон! Антон! Что же ты с собой сделал!

У Антона кривится лицо, появляются слезы на глазах, он сразу смягчается, сламывается и фальцетом, плаксивым жутким голосом кричит.

Антон. Это они, они что с нами сделали - а? В-в-вер-р-ра!..

Антон бросает винтовку на ящик для обуви, судорожно обнимает Веру, приникает к ней всем телом, рыдает. Объятия длятся, длятся, длятся, становятся всё неистовее, жарче. Вдруг Антон, найдя губы Веры, начинает её страстно целовать. Она вначале пытается было отстраниться, прервать, но через мгновение начинает сама отвечать на ласки, пристанывать, шептать ласково.

Вера. Антон... Антон...

Антон и Вера уже на полу, на циновке. Антон, не отрываясь от губ Веры, расстёгивает одну за другой мелкие пуговички её кофты, никак не может справиться с застёжкой лифчика. Наконец, получается. Антон приподнимается чуть, жадно, ненасытно смотрит на жену, губами приникает к её обнажённой груди. Ему не хватает дыхания.

Антон. Вера! Верочка! Любимая моя!.. Моя единственная!..

Он прижимается к Вере, жадно сжимает её в объятиях. Вера подаётся навстречу. Они любят друг друга словно в первый раз - неистово, горячо, безумно, сладостно. У Веры растрепались волосы. Глаза закрыты, она качает головой словно в горяченном бреду.

Вера. Антош! О!.. Родненький мой! Не отдам! Люби меня! Люби!..

С обувной полки прямо на Веру и Антона, на их переплетённые тела, смотрит чёрный зрачок дула. Винтовка словно подглядывает за таинством любви, сторожит, ждёт.

60

КВАРТИРА. Комната. Антон сидит в кресле. Вера стоит перед ним на коленях, обнимает его.

Вера. Антош! Выхода нет - открой дверь. Открой, я умоляю! Пойми же, пойми: всех убить нельзя. ВСЕХ УБИТЬ НЕЛЬЗЯ! Ты уже и так отомстил... Ты же отомстил? Сколько можно? Ты же невинных начал убивать...

Антон (угрюмо). Они все виноваты.

Вера. Не все, Антош, не все! У милиционера мне сказали - жена и две дочки остались... Антон, ну зачем же ты?..

Антон (скрипнув зубами). Ну как ты не понимаешь: они же меня уничтожат теперь! Не могут они меня простить!

Вера. Да нет же, Антон, нет! Мне начальник милиции твердо обещал, что тебя помилуют. Дадут несколько лет и всё. Я перееду в тот город, где ты будешь... Буду на свидания ходить. Наташку обязательно заберу из больницы... Антош, выйди к ним, умоляю тебя!

Антон. Вера, ну ты подумай: много помогли они нам? Хорошо защитили? Может, они нашли и наказали убийц наших?.. А? И теперь ты им веришь? Да за одного кабана губернатора мне - вышка, расстрел...