Выход на бис   ::   Влодавец Леонид

Когда вечером появился доктор Энрикес, я, не отдавая себе отчета, спросил:

— Кто я?



Первый диалог



Сеньор доктор к этому вопросу был явно не готов.

— Он говорил до этого? — Энрикес обратил свой взор на сестру Сусану, которая перепугалась так, будто только тем и занималась, что обучала меня говорить по-испански.

— Нет, сеньор доктор. Он только шевелился, — пролепетала бедняжка.

— Невероятно! — вырвалось у доктора. — После двух лет пребывания в коме восстановление речи в течение первых суток! Надо бы посмотреть, описывались ли такие случаи в литературе…

— Кто я, доктор? — Мне было наплевать, описывались такие случаи раньше или нет. А вот знать, кто я такой, представляло для меня проблему насущную. Поэтому напомнить о себе повторно я счел нелишним.

— Кто вы? — переспросил Энрикес с легкой задумчивостью. Именно после этой задумчивой паузы мне стало ясно, что с тем же успехом я мог поинтересоваться о себе у подушки или кровати. — А вы сами о себе ничего не помните, сеньор?

— Ничего, — выдавилось из меня.

— Совсем ничего? — удивился Энрикес.

— Да, — ответил я.

— Хорошо, — сказал доктор Херардо, — вы помните что-нибудь из того, что я вам рассказал днем?

— Помню, — ответил я. — Вы говорили, что я поступил сюда 24 августа 1994 года. А сегодня 12 сентября 1996 года. Как я к вам попал? — Язык мой очень быстро обретал былую спортивную форму, и даже мозги ему не очень мешали.

Лекарь опять задумался. Мне показалось, что он либо не знает, что соврать, либо размышляет над тем, что мне можно говорить, а что нельзя.

— К сожалению, — произнес доктор, — мы сами знаем о вас немного. 23 августа 1994 года вы были обнаружены на отмели у северо-восточной оконечности острова…

— Какого? — перебил я.

— Гран-Кальмаро, естественно. Вам это что-нибудь говорит?

— Это Атлантический океан?

— Да. Более конкретно — Карибское море.

— Кто меня обнаружил?

— В полицию позвонил сеньор, пожелавший остаться неизвестным. Сообщил, что на отмели метрах в пятидесяти от берега лежит труп. Полиция прибыла туда через полчаса вместе с медицинским экспертом, который должен был…

Доктор замялся, видимо, опасаясь повредить моему психологическому состоянию, но я, поскольку уже ощущал себя живым, сам произнес то, что он произнести стеснялся:

— … констатировать смерть и произвести осмотр трупа.

— Да, именно так, — подтвердил Энрикес, — но оказалось, что у вас прослушивается сердцебиение и дыхание. Несмотря на полное отсутствие сознания и каких-либо реакций на внешние раздражители. Поэтому полиция приняла решение доставить вас в нашу клинику. Это прекрасное лечебное учреждение, и — что особенно важно — лечение у нас абсолютно бесплатное. Наша клиника является составной частью университета «Сент-Николас де Гран-Кальмаро». Мы не только занимаемся лечебной практикой, но и ведем научную работу.

Само собой, что бесплатность медицинского обслуживания я как-то пропустил мимо ушей — чисто рефлекторно, но вот когда услышал о научной работе, то почти сразу же понял: то, что меня два года держали тут бесплатно, наверняка связано с какой-нибудь монографией или диссертацией на тему о коматозном состоянии.

— А какое-нибудь расследование проводилось? — спросил я. — На тему того, как я угодил на ваш остров?

— Не знаю. Вероятно, полиция изучала этот вопрос, но нас не информировала. Более того, нас обязали сообщить, когда вы придете в себя и сможете разговаривать. В течение первых двух или трех месяцев они регулярно звонили в клинику и справлялись о вашем самочувствии, но затем, видимо, решили, что вы …

Деликатный доктор опять замялся.

— Решили, что я так и не приду в сознание? — подсказал я снова.

— Да, вероятно, так.