Час дракона   ::   Зайцев Михаил

– Я должен был догадаться!

– Оставим прошлое, поговорим о том, что вам предстоит.

Пал Палыч наполнил стакан минералкой до краев, отхлебнул.

– Изложу суть максимально кратко. Все в мельчайших деталях проработаете после, время есть.

Пал Палыч не спеша достал из кармана пиджака зажигалку «Зиппо» и пачку «Беломора». Красиво, со знанием дела закурил и продолжил:

– В общем, так. В центре России есть один засекреченный заводик. На нем еще с хрущевских времен собирают определенные узлы для ракет. На упомянутом заводике работает милейшая женщина, фотографию покажу чуть позже. Ровно два года назад она овдовела. Год ходила в трауре, потом в отпуск съездила погостить к сестре, в Москву. Там вы, согласно легенде, и познакомились. Нашу героиню захлестнула буря противоречивых чувств, все заводские подруги в курсе, она зачастила в Москву, используя все мыслимые и немыслимые возможности, как-то: отгулы, фальшивые больничные и прочее… Простите, не предложил закурить.

– Спасибо, не курю.

– Придется научиться. Упомянутая мною вдова много рассказывала подружкам о своем суженом. Согласно рассказам, ему около сорока лет, невысок, спортивен, курит сигареты с фильтром, не пьет. Смекаете? Под указанные характеристики подошел бы любой из экзаменуемых.

– Не уверен насчет роста…

– Баскетболистов среди вас не было, правда?

– Согласен, врите дальше.

– Дальше – просто. В Москве у вас все чисто, можно под лупой проверять. При этом вы настолько влюблены во вдовушку, что готовы послать столицу к такой-то матери и переехать на постоянное место жительства нашей героини. Боитесь же вы лишь безработицы. Однако, на счастье, начальник отдела кадров секретного заводика – особа женского пола и давняя подружка вдовушки, даром что подполковник.

– Я все понял, хватит. Женюсь, переезжаю, устраиваюсь на работу. Потом?

– Диверсия. Взрыв подготовленной к транспортировке единицы продукции. Откровенный терроризм, побег за границу и гонорар размером в миллион долларов. Вопросы есть?

– Множество.

– По деталям?

– Нет, по сути.

– Хорошо, я…

– Простите, опять перебиваю. Есть еще одна маленькая просьба. Водички бы попить.

– Это легко… Михалыч!

Последнее слово мой собеседник произнес чуть громче обычного. Дверь в кабинетик мгновенно открылась. На пороге стоял Сержант.

– Михалыч, будь любезен, угости Семена Андреича минералкой.

Сержант-Михалыч принял из рук Пал Палыча полуопустошенную бутылку, подошел ко мне, зараза, так, чтобы страховаться от возможных ударов моих свободных ног.

– Не обессудь, Андреич, придется сосать из горла, – усмехнулся Сержант.

Я молча кивнул и присосался к вожделенному горлышку. Два хороших глотка окончательно вернули меня к жизни.

Михалыч молча ушел, прихватив пустую бутылку. Прежде чем дверь за ним захлопнулась, я успел заметить в коридоре чью-то тень. Гной или Жаба? Должно быть, оба толкутся в тесном предбаннике. Запомню, сделаю выводы.

– Уважаемый Семен Андреевич, – продолжил беседу Пал Палыч. – Поймите, люди, которых я в данном случае представляю, хотят видеть в вас не наемника, а соратника. Если хотите, друга. На кону огромные деньги. Россия-матушка и без нас с вами вот-вот уйдет с мирового рынка так называемых космических услуг. Все началось с неудачного запуска коммерческого израильского спутника. Может, слышали?

– Припоминаю. Сразу после развала Союза, да?

– Правильно. Дебют Плесецка. Телевидение и пресса, уже свободная к тому времени, алчущая скандалов и сенсаций, наделали тогда много шума. Далее, вся планета смаковала бедственное положение Байконура. Затем еще серия неудачных запусков. Срыв полета на Марс, памятные неприятности на орбитальной станции «Мир» весной – осенью 97-го и в следующем, 98-м году, наконец, последние события…

– Понимаю.