Записки гайдзина   ::   Смоленский Вадим

Там, рядом с начатой банкой пива, лежал нераскрытый книжный том, по обложке которого бежали красивые буквы:



Владимир Шинкарев

«Папуас из Гондураса»



Женщина перевела взгляд на меня. Ее губы робко шевельнулись.

– Боже, – произнесла она. – Вы русский, да?..

– Русский, – кивнул я. – Как есть русский.

– Это надо же... Вот уж чего не ожидала... Русский... Здесь...

– А что такого?

– Ну, как-то... А можно я к вам присяду?

– Конечно... Пожалуйста...

Усевшись на соседнее место, она обдала меня духами и туманами.

– Вы знаете, японцы все такие курильщики... Невозможно высидеть! Вот, пришла в некурящий вагон. Хорошо, тут у вас место свободное оказалось.

– Ага, – сказал я.

– Повезло нам! – добавила она. – А то ведь могла бы и не заметить!..

– Что, – спросил я, – давно русских не видели?

– Ой, да мы в такой дыре живем! – сказала она скороговоркой и как-то очень доверительно.

– А где?

– Да тут везде! – она хохотнула и колыхнулась в плечах. – А живем далеко. Шашидо сити. Знаете?

– Нет.

– Конечно. Японцы такие беспардонные! Заслали в тьмутаракань...

– Вы работаете?

– Муж. У нас контракт. Он химик.

Почти без запинки она добавила:

– Синтез производных пирролоиндолов.

И небрежно повертела рукой: мол, понятно, о чем речь.

Затем последовал тяжелый вздох:

– Но жизнь тут!.. Я прям не знаю. Ехали, думали: цивилизация. А тут вон чего.

Она перевела дух, вгляделась в меня и спросила:

– Вы из Москвы?

Вопрос был пропитан такой горячей надеждой, что я счел долгом ее оправдать:

– Из Москвы.

А оправдав, сразу пожалел. Сейчас спросит, из какого я района. Что отвечать? Какие там есть районы? Арбат есть, Марьина Роща, Черемушки... Скажу, что из Черемушек.

– И давно здесь?

– Шесть лет.

– О, господи! – воскликнула она с таким сочувствием, как будто я стоял голый на пепелище. – Да как же это? Как вы смогли выдержать?

Не зная, что сказать в ответ, я взял банку с пивом и сделал несколько хороших глотков.

– Мы тут два года только, – продолжала она, – и уже на пределе. Как можно среди них жить?! Они все такие бестолковые!

– Хм, – сказал я, тряхнув банкой. На донышке плеснулись остатки.

– Ничего с первого раза не понимают. Все надо повторять дважды.

– М-м-м, – промычал я и вылил остатки в рот.

– И еще они очень любопытные.

– Ага. – Опустевшая банка вернулась к своему папуасу.

– Вы согласны?

– Даже не знаю...

– Только выйдешь на улицу, как они сразу на тебя смотрят.

– Неужели?

– А на вас разве не смотрят?

– Бывает.

– Ну вот, видите...

Двери в тамбур разъехались. Вкатилась тележка. Девица в синей униформе церемонно поклонилась пассажирам.

– Обеденные наборы, закуски, чай, кофе, пиво...

Я выхватил из кармана зеленую бумажку с двумя танцующими журавлями.

– Пиво, будьте любезны!

– Триста иен.

– А побольше нет?

– К сожалению, только такие.

– Тогда две.

– Шестьсот иен. Пожалуйста.

– Спасибо.

Зажав сдачу в кулаке, я откупорил банку и сделал глоток. Моя попутчица смотрела на меня.

– А вы что, знаете японский?

– Ну... В каком-то объеме. Вы попить ничего не хотите? А то она сейчас уйдет. Кофе, чай...

– Да чай-то, поди, зеленый...

– Черный тоже бывает. Спросить?

– Не надо. У них разве чай? Разве они в чае понимают?

– Да уж, – сказал я. – То ли дело в Мытищах!

– Ой! – всплеснула она руками. – Вы из Мытищ?!

– Нет, – мотнул я головой. – Я из этих... Из Черемушек.

– Да-а-а... – мечтательно произнесла она. – Закрою глаза и вижу. Дачу вижу... Клубнику... Вы сейчас из Токио едете?

– Из Токио.

– Свеклу везете?

– Не понял.

– Живете-то где?

– Тут недалеко. Минут через двадцать вылезать.

– И что, у вас там свеклу продают?

– Не замечал...

– Значит, в Токио надо покупать! Там все есть. Гречка, свекла, укроп, черный хлеб... Вы женаты?

– Нет.

– Тогда тем более.