Вызревание   ::   Жовна Александр

Еще мгновение - и, подняв руки к небу, приветствуя друзей, Митя срывается с места. Навстречу ему, опережая друг друга, бегут счастливые оборванцы. Еле поспевая, катит позади инвалидная коляска. ?Родина! Еду я на Родину! Пусть кричат: ?Уродина!? А она нам нравится! Хоть и не красавица...? - звучит их любимая песня. Упираясь руками из последних сил, Люська крутит старые, с вылетевшими спицами, колеса коляски, но они вязнут в морском песке. На глазах у Люськи слезы. Она смотрит на бегущих навстречу друг другу мужчин, задыхаясь от радости и бессилия. Митя подходит к Люське. Ее лицо в слезах, под глазом старый синяк, по лицу размазана дешевая косметика. Менты проклятые... Что они тебе сделали? - всхлипывает Люська. У тебя тушь поплыла. А синяк совсем сошел... - нежно говорит Митя, опускается на колени перед коляской, гладит Люську ладонью по щеке, стирая слезы и размытую тушь. Люська улыбается, продолжая всхлипывать. Вчера я видел славный сюжет. Я нарисую его. Он будет называться ?Вызревание?... Он принесет успех... Утри слезы, все будет замечательно...

*

Пустынный берег. Митя катит коляску с Люськой. За ним бегут Шиш, Кутя, хромая, подпрыгивает Зиновий Гердович. Нарастая, звучит ?Родина?. Ветер свистит в ушах. Пытаясь перекричать и песню, и ветер, орет Шиш: Слышь, Мить! Че они от тебя хотели?! А?! Они че, мента из тебя сделать хотели?! Мить! А?! Че это на тебе штаны ментовские?! А?! А?! - словно эхо, кричит в ответ Митя.

Смеется вся расхристанная компания, бегущая вдоль моря, вслед уходящему солнцу. Нарастает звучание мелодии.

*

Бульвар, ведущий к морю, пестреет рядами коммерческих киосков. Митя с компанией подходит к одному из них. Из окна киоска торчит здоровое, лоснящееся лицо молодого человека. А, Митяй, это ты... Как дела? Рисуешь? Рисую, Вить, - нетерпеливо, без особого желания говорить, отвечает Митя. Ну и как, покупают? Покупают, Вить. На пропой хватает? Бомжей своих покормить? Не всегда, Вить. Копаешь ты себе яму, Митяй. Пора бы делом заняться. При твоем-то уме сидел бы себе в ларечке, чистенький, с бабками, без проблем. Не люблю я, Вить, без проблем, скучно. Да и чистота меня ваша тошнит че-то. Чудак ты, Митька. Вот-вот... Сколько писать?

Митя молча поднимает два пальца. Витек записывает в тетрадку очередной долг, выставляет на прилавок две литровые бутылки ?Столичной?. У Сеньки Смирнова на той неделе персональная выставка. Слышал? Твоя-то когда будет? Митя молчит. На него сочувственно смотрят друзья. Митя молча забирает бутылки. Спасибо, Витек! Оставайся в чистоте! Давай-давай!

Митя подходит к компании ожидающих бомжей, поднимает над головой две литровки. Компания встречает его бурей оваций. Они скрываются в глубине темнеющей аллеи.

*

Раннее утро. Громкий стук в дверь. Маленькая комнатушка, заваленная картинами, рамками, книгами, пустыми бутылками, в целом создающими художественный беспорядок. У окна стол с кипами листов, старых журналов, в разбитой бутылке от шампанского - кисти и карандаши. У стены кровать, на кровати спящий Митя, возле кровати, на полу, пустая бутылка из-под шампанского и опрокинутый фужер. Снова громкий стук в дверь. Мужской, но высокий голос за ней: Я знаю, что вы дома! Соседи видели, как вы заходили! Сейчас же откройте! А то я позову участкового! - Снова стук в дверь. - Гражданин Кирьянов, официально предупреждаю, если вы не откроете, я приведу милицию!

Митя с трудом поднимает голову. Рука шарит по полу. Нащупывает пустую бутылку. Митя переворачивает ее над собой, открыв рот. Из бутылки падают несколько капель. Горло содрогается от жадного глотка. За дверью слышен женский голос: Говорю вам, дома он. Я сама слышала, как он ночью заходил, а потом еще песни орал, спать не давал. Управы на него нет...