Жаркий полдень месяца тир   ::   Голестан Эбрахим

Мучаясь жаждой, он ухватился за ручки своей повозки и тронулся в путь, налегая грудью на грубошерстные ремни; успокаивающее действие прыгающих пузырьков газа кончилось, жажда стала нестерпимой, словно бы он и не утолял ее вовсе, и неожиданно он ощутил всю белизну, всю эмалированность, всю непомерность и всю тяжесть своей поклажи. Но он достиг уже того места улицы, где, по словам мужчины, читавшего адрес, ему следовало свернуть, он свернул и вспомнил – третья дверь.

Третья дверь принадлежала дому с некрашеными окнами и дверями, в окнах при этом не было стекол, как будто дом был недостроен. Он громко постучал. Потом снова. Пытаясь удержать груз и не потерять равновесие, он с еще большей силой напирал на ручки своей тележки. Он снова заколотил в дверь. И на этот раз услышал сонный мужской голос:

– Кто там?

Спустя некоторое время какой-то мужчина начал открывать, бормоча: «Кого еще там несет с утра пораньше?»

– Тебе что, дядюшка? – удивился он, открыв дверь. Выглядел он неприветливым и изможденным.

– Вот, доставил, – сообщил разносчик. Мужчина в недоумении уставился на груз.

– Это чего? – спросил он.

Двое оборванных детей протиснулись в узкий просвет, остававшийся между мужчиной и дверным проемом.

– А ну, брысь отсюда, сучий потрох, повскакивали, понимаешь! Пошли спать, живо! – цыкнул на них мужчина И снова спросил разносчика: – Это чего? – Мужчина пропилил явное нетерпение.

– Велено сюда доставить.

Разносчик повернул голову и пересчитал двери. Именно;›та дверь была третьей по счету. Вытащив из кармана их куток бумаги с адресом и протянув его мужчине, он повторил:

– Написано – сюда! – Он тоже начинал злиться.

– Чей дом? – помягчел мужчина.

– А я почем знаю!

– Это ты ошибся, дядя. Здесь вообще никто не живет. Мы только караулим.

– А где ж это тогда? – удивился разносчик.

– Неграмотный я, – сказал сторож, возвращая бумажку разносчику. – А фамилию-то хоть знаешь?

– Не, сказали улица, ну, как его… – Но, сколько ни напрягал он свою память, название улицы не приходило ему в голову.

– Стало быть, не тут. Эта улица никак не называется. Разносчик выругался. Рот его пересох от жажды.

– Раз так, дай хоть водицы напиться, не сочти за труд, – сказал он.

Сторож ушел. Створка двери осталась приоткрытой, и теперь, когда дверной проем освободился, стало видно, что в коридоре спят две женщины и несколько детей. Женщины были без накидок, закрывающих лицо. Сторож вернулся с обливной чашей бирюзового цвета и протянул ce разносчику. В воде плавал ноздреватый подтаявший кусочек льда со следами грязи.

– Чего везешь-то? – спросил он разносчика. Разносчик допил воду и ответил:

– Одни мучения.

Он слизнул льдинку, оставшуюся в чаше, и она захрустела у него на зубах.

– Холодильник это. От электричества работает. Только что прибыли, – сообщил он.

Сторож взял чашу из его рук и сказал с чувством:

– Надо же!

– А тяжеленный, зараза! Чтоб его хозяину пусто было. Внутри ничего нет, а все жилы вытянул. Ну ладно, чего делать-то будем? – спросил разносчик.

– Я почем знаю, – отвечал сторож. – В это время все вообще спят, – добавил он.

– И главное, что адрес мне сюда дали…

– А ты вокруг походи, – посоветовал сторож. – Бог помочь.

Разносчик с трудом развернулся, выбрался из улочки, снова потащил свою повозку в поисках ненайденной улицы и снопа оказался на той же самой улочке возле той же двери.

Лицо сторожа, усталое лицо работяги, и то, что уже раз он его будил, придало ему решимости. Разносчик заколотил в дверь. На стук вышел раздраженный и не-отдохнувший сторож. При виде разносчика он пришел в ярость.

– Ба, слушай, это все-таки тут должно быть, – сказал разносчик.

– Принес тебя шайтан на мою голову! Ты мне, дядя, дашь поспать спокойно или нет?

– Так ведь, холера ее забери, не могу найти!

– Возвращайся, скажи: не нашел.

– Никак нельзя.

– А мне что? За что я-то страдаю, покимарить не могу спокойно? – Не закрывая двери, сторож в упор разглядывал разносчика.