1919   ::   Пассос Джон Дос

На корме был сине-белый греческий флаг и приспущенный грязно-желтый карантинный флаг на фок-мачте.

Человек, подошедший к Джо сзади, сказал ему что-то по-испански. Это был улыбающийся краснолицый мужчина в синем костюме, он курил сигару, но Джо почему-то испугался.

- Не понимаю, - сказал Джо и пошел мимо пакгаузов на улицы за гаванью.

Он с трудом разыскал Марию: все дома были очень похожи друг на друга. Он нашел бар по звуку механической скрипки, доносившемуся из окна. Войдя в душный, пахнувший анисом бар, он долго стоял у стойки, держа в руке липкий пивной стакан и глядя на улицу, тянувшуюся яркими полосами за бисерной занавеской, прикрывавшей вход. Он ежеминутно ждал появления военного моряка в белой форме с желтой кобурой.

За стойкой смуглый юноша с крючковатым носом глядел, прислонясь к стене, в пространство. Джо собрался с духом и кивком подозвал его. Юноша подошел и доверительно перегнулся через стойку, упираясь в нее одной рукой и вытирая клеенку тряпкой, которая была у него в другой руке. Мухи, лепившиеся к кольцам, оставленным на клеенке пивными стаканами, улетели и присоединились к жужжавшему на потолке рою.

- Послушай-ка, скажи Марии, что мне ее нужно повидать, - сказал Джо, кривя губы.

Юноша за стойкой поднял два пальца.

- Два песо, - сказал он.

- Да нет, не то, мне с ней только поговорить.

Мария кивнула ему с порога за стойкой. У нее были большие, широко расставленные глаза с синеватыми мешками и желтовато-бледное лицо. Сквозь помятое розовое платье, обтягивавшее ее большие груди, Джо мог разглядеть кольца сморщенной кожи вокруг сосков. Они сели за стол в задней комнате.

- Дай два пива! - крикнул Джо в дверь.

- Что тебе надо, hijo de mi alma? [свет очей моих (исп.)] - спросила Мария.

- Ты знаешь Дока Сиднера?

- Конечно, я знаю всех янки. Ты почему это не на большом корабле?

- Не пойду больше на большой корабль... Подрался с одним сукиным сыном, поняла?

- Che! [Вон как! (исп.)] - Груди Марии заколыхались, как желе, когда она рассмеялась. Она взяла Джо жирной рукой за шею и притянула его лицо к своему. - Бедный мальчик... Глаз подбили?

- Ну да, он мне подбил глаз. - Джо высвободился. - Младший офицер. Я его отделал, понимаешь? Теперь мне военного флота не видать... Да и хватит с меня. Слушай-ка, Док говорил мне, что ты знаешь одного типа, который может изготовить матросское свидетельство... первого класса, понимаешь? Я хочу служить в торговом флоте, Мария.

Джо допил пиво.

Она все качала головой и приговаривала:

- Che! Pobrecito... [бедняжка... (исп.)] Che! - Потом спросила печально: - Сколько у тебя долларов?

- Двадцать, - сказал Джо.

- Он возьмет пятьдесят.

- Тогда мне крышка.

Мария подошла к нему сзади и обняла жирной рукой за шею, нагнувшись над ним с тихим булькающим смехом.

- Малость обожди, подумаем... Sabes? [Понимаешь? (исп.)] - Большие груди прижались к его шее и плечу, и он поежился: ему было неприятно, когда она прижималась к нему утром, пока он был еще трезв. Но он не шевелился, покуда она внезапно не закричала пронзительно, как попугай: "Пакито... Ven аса!" [иди сюда (исп.)].

Грязный толстозадый мужчина с красным лицом и красной шеей вышел откуда-то сзади. Они заговорили по-испански над головой Джо. Потом она погладила его по щеке и сказала:

- Ладно, Пакито sabe, где он живет... Может, он возьмет двадцать, sabes?

Джо встал. Пакито снял грязный поварской передник и закурил сигарету.

- Понимаешь - матросское свидетельство? - сказал Джо, подходя к нему и глядя ему в лицо. Тот кивнул:

- Хорошо.

Джо обнял и слегка потискал Марию.

- Ты хорошая баба, Мария.

Она, ухмыляясь, проводила их до двери бара.

Выйдя на улицу, Джо внимательно посмотрел по сторонам. Мундира не видать. В конце улицы над цементными пакгаузами торчал черный силуэт подъемного крана. Они сели в трамвай и долго ехали, не произнося ни слова.