Пища богов   ::   Маккенна Теренс

Аннотация: В этой книге представлена одна из самых оригинальных версий происхождения человека и всего того, что привычно ассоциируется с его качествами – языка, сознания, культуры. Экстравагантная, на острие утонченной артистичности оригинальность – неотъемлемая грань жизни и творчества Теренса Маккенны. Этот человек, отмеченный льющейся через него речью Иного, принадлежит к редкой среди мыслителей породе визионеров, получивших от неба дар выбалтывать самые невероятные тайны. Кажется, такой почти пророческой миссии для передачи предельного опыта успешнее других форм соответствует форма визий – многомерных синестезийных пространств, населенных объектами органов чувств, мыслей и прозрений, запредельных обычному существованию. Используя же определение самого Маккенны, он и есть настоящий шаман – тот, “кто достиг виденья начала и конца всех вещей, и кто может передать это виденье ” (С. 34).

---------------------------------------------

Теренс Маккенна

Пища богов

ОТ РЕДАКТОРА



В этой книге представлена одна из самых оригинальных версий происхождения человека и всего того, что привычно ассоциируется с его качествами – языка, сознания, культуры. Экстравагантная, на острие утонченной артистичности оригинальность – неотъемлемая грань жизни и творчества Теренса Маккенны. Этот человек, отмеченный льющейся через него речью Иного, принадлежит к редкой среди мыслителей породе визионеров, получивших от неба дар выбалтывать самые невероятные тайны. Кажется, такой почти пророческой миссии для передачи предельного опыта успешнее других форм соответствует форма визий – многомерных синестезийных пространств, населенных объектами органов чувств, мыслей и прозрений, запредельных обычному существованию. Используя же определение самого Маккенны, он и есть настоящий шаман – тот, “кто достиг виденья начала и конца всех вещей, и кто может передать это виденье ” (С. 34).

Воспоминание о его публичном выступлении сохранилось у меня как особый, хорошо отличимый от других след. Высокий и худощавый, стремительный и энергичный, он с первых же слов поразил какой-то играющей в нем утренней музыкой. По контрасту с силой на первом плане, он создавал отчетливое впечатление “не-здешности” своим медленным голосом и большими глазами эльфа из кельтских сказаний на втором. За каждым его словом звучало ощутимое преобладание еще несказанного.

Где его неспешная певучая речь научилась тайне сирен, откуда в нем эта небрежная способность одним высказыванием создавать многомерные миры? Речевая магия Маккенны – особое явление само по себе. Недаром, до того как его рукописями заинтересовались крупные издатели, он приобрел широкую известность в андерграунде благодаря надиктованной на аудиокассеты книге “Истые галлюцинации” и еще нескольким десяткам экстравагантных записей, а его ночные беседы в Лос-Анджелесе проходили при заполненных публикой залах.

Представляя в этой работе “психоделическую теорию эволюции человека”, Маккенна привлекает обширный по охвату материал из антропологии, истории древнейших культур, ботаники, психологии, психофармакологии, культурологии и многих других областей знания. Он тщательно прорабатывает гипотезу о возможной весомой роли психоактивных веществ в истории человечества, происхождении шаманизма, мировых религий, современной техники и технологии. Это весьма необычный взгляд, но он имеет право на внимательное изучение.

Влияние психоактивных растений на культуру является предметом основанной Гордоном Уоссоном науки этномикологии, которая приобрела академическое признание.