Завещание Тициана   ::   Прюдом Ева

Аннотация: Перед вами — история «завещания» Тициана, сказанного перед смертью, что ключ к разгадке этого преступления скрыт в его картине.

Но — в КАКОЙ?

Так начинается тонкое и необычайное «расследование по картинам», одна из которых — далеко «не то, чем кажется»...

---------------------------------------------

Ева Прюдом

Завещание Тициана

Малышу Фабио, бывшему моим гидом в Венеции, и совсем маленькому Улиссу,

которому я сама буду гидом в Венеции.

Я хотел бы суметь воплотить в полотне образ своего сердца.



Тициан Вечеллио. Из письма Филиппу Испанскому, 1553 г.

Пролог

«Господи, сделай так, чтобы мой дядя был жив».

Виргилий развернул на коленях лист плотной бумаги, извлек из кармана гусиное перо и баночку с чернилами. Пока он ее открывал, лодку качнуло. Черная жидкость залила ему пальцы. Капля попала на штаны. Он едва удержался, чтобы не выругаться; его друг Пьер хмыкнул.

— Mille scusi [1] , — бросил лодочник, извиняясь за неровный ход лодки.

Виргилий кивнул ему, обтер пальцы о рубашку и приступил к посланию, которое непременно должен был написать.

Падуя, 26 августа, 1576 год от Рождества Христова

Моя дорогая Флорина,

благодарю тебя за горшочки с вареньем из ревеня, дошедшие из Парижа в тот самый день, когда мне исполнился двадцать один год. Если бы посланный тобой человек чуть замешкался, он не застал бы меня. Я покидаю Падую. Позволь рассказать тебе почему, чтобы ты не слишком волновалась…

Он поднял голову, словно в поисках слов, способных успокоить Флорину, его нежно любимую кормилицу. Но ни полночная луна, ни узкие каналы, ни темные дома вдоль них ничуть не вдохновили его. Напротив, под мостом Смерти он подавил дрожь. Черная смерть. Она была рядом. Он ощущал ее давящее присутствие в домах с провалами окон, в которых не плясали огоньки, возле церквей, чьи кладбища были завалены трупами, и даже в силуэтах мельниц, чьи крылья вращались словно в пустоте. На окраине Падуи он отметил про себя, что с самого отплытия ни словом не перемолвился ни с Пьером, ни с лодочником. Все так же храня молчание, они достигли ворот Контарини. Падуанская система шлюзов была изобретена Леонардо да Винчи и служила уже добрых пять десятков лет. По ночам доступ к реке Брента был всегда открыт.

…Мы с Пьером окончили второй, предпоследний курс здешнего университета. Его репутация средоточия знания и наук поистине заслуженны: я на факультете права, а Пьер — медицины, обучались у лучших преподавателей…

И снова Виргилий отложил перо. Размял пальцы, запустил руку в свои темно-каштановые кудри, бросил взгляд на зияющие проходы шлюзов, и хотя не нужно было дожидаться подъема затворов, воспользовался неспешным ходом лодки и спрыгнул на берег. Неподалеку стояла скромная церковь Пресвятой Девы. Он обошел ее, то ли чтобы размять ноги, то ли чтобы помолиться. По-прежнему молча нагнал узкую падуанскую лодку, приспособленную к нешироким каналам и низким городским мостам, как раз в тот момент, когда она выплывала на речной простор. Лодочник установил лодку по течению и принялся грести привычными движениями, совершенно бесшумно. Слышался лишь легкий плеск рассекаемой веслом воды.

Виргилия тряхнуло. Лодка уперлась носом в каменную набережную Истрии.

— Приплыли, — объявил лодочник своим пассажирам, бросив весло на дно лодки.

Виргилий сложил письмо, убрал перо и чернильницу. Пьер обнял гребца с горячностью, оправданной мрачными обстоятельствами.

— Ну что тут скажешь? Благодарю тебя за то, что доставил нас сюда.

— Я тоже, — поддержал друга Виргилий.

Когда они выбрались из лодки и ступили на набережную, гребец напутствовал их словами: «Да охранят вас святой Рох [4] и святой Себастьян», оттолкнулся шестом от берега и развернул лодку.