Испанский Парнас, двуглавая гора, обитель девяти кастильских муз   ::   де Кеведо Франсиско

Видел голод, столь голодный,

Что глотать отвыкла глотка,

Что на нем уже чесотка

Сдохла, став совсем бесплотной;

Видел я, как благородный

Дон не вылезал из долга,

И я думаю, что долго

Долга он не возвратит.

Вот какой узрел я вид.

Видел сотни родников:

Хоть водой они обильны,

Жажду утолить бессильны

Это очи бедняков;

Видел множество домов,

Толпы сирых и бездомных;

Видел, что в церквах огромных

Пламя свечек не горит.

Вот какой узрел я вид.

Видел город, что судьбою,

Столь к нему неблагосклонной,

Был низвергнут с небосклона

И повержен над рекою.

Кто бы вынесть мог такое?

Пронята его страданьем,

Речка с горестным рыданьем

От него стремглав бежит.

Вот какой узрел я вид,

Посетив разок Мадрид.

Перевод Л. Цывьяна



ЕГО ВЕЛИЧЕСТВУ КОРОЛЮ ФИЛИППУ IV

МЕМОРИАЛ

Король и католик, пресветлый властитель,

От бога ниспосланный нам повелитель!

Я, твой прямодушный и верный вассал,

К стопам твоим ныне с мольбою припал.

Открыв тебе правду, у неба прошу я,

Чтоб слово мое не пропало впустую;

Я, старый слуга твой, чей доблестен род,

Молю: не чуждайся монарших забот!

И пусть на нижайшее это прошенье

Тебе добродетель подскажет решенье.

Хотя от налогов столица вольна,

Подобно провинции, платит она.

Но наши рыданья звучат слишком глухо,

Они твоего не касаются слуха;

Тем паче не ведаешь ты, мой король

Обеих Кастилий страданья и боль.

Взгляни же: нарядом былым не блистая.

Теперь Андалусия ходит босая.

Заморскому злату у нас грош цена,

А сыты ль пославшие дань племена?

С арробы прокисшего в бочках осадка

По девять реалов, да с масла — десятка,

С ягненка по восемь реалов берут,

На прочее также налоги растут.

Здесь рыбы не ловят, мрет рыба от смеха:

Дешевле налога улов — вот потеха!

Бог, тварь создавая, предвидеть не мог,

Что твари дороже с той твари налог.

Все предки твои не смогли, без сомненья,

С испанца взять больше, чем в наше правленье.

Народ опасается: как ему жить,

Когда и за воздух придется платить?

Хоть небо дары припасло для отчизны,

Их как бы и нет — из-за дороговизны,

И, если в нужде дворянин занемог,

Навряд ли получит он хлеба кусок.

В Испании с мужеством нынче не густо,

Поскольку питает его лишь капуста;

А хунта, коль это барыш принесет,

Живого испанца с костями сожрет.

Без пенсии вдовы, без хлеба сироты

Ждут ныне защиты и отчей заботы.

Внемли — разве в сердце твое не проник

Их стон молчаливый, безмолвный их крик?

Министр проедает поболе дохода,

Чем десять отрядов за время похода.

Нахальный чужак, что с лотка продает,

Последнюю шкуру с испанца дерет,

И, деньги ссужая нам в рост, не по праву

Он нашим судом нам чинит и расправу.

Испанцев возвысь — это край их отцов,

Над нами не след возносить пришлецов.

Шутя вносит подать женевец-пройдоха:

С твоих бедняков он разжился неплохо.

Тебе, государь, мы уплатим пятьсот,

Да тысячу с нас ростовщик заберет.

Кто в должности важной, сам цены вздувает,

А прочие стонут, клянут, помирают.

Сих малых попрать — недостойно тебя:

Птенцов сам господь охраняет, любя.

Напрасно нас август дарит урожаем

Процентщику в ларь мы зерно провожаем;

Запас ячменя, для голодного дар,

Скупой ростовщик запирает в амбар.

Опасен народ, коль уздою не сдержан,

Ничто ему казнь, к жизни он не привержен.

«Пусть вешают! — скажет. — Беда не беда,

Страшнее голодная смерть и нужда!»

Твердят богачи: «Сколько б нам ни досталось,

А скоро конец — украдем, что осталось!»

Идет распродажа постов, должностей

Мы ставим у власти своих палачей.