Корабль дураков   ::   Брант Себастиан

Напыщенного пустослова

Толпа превозносить готова,

А уж коль знатность налицо,

На ком потоньше сукнецо,

Наряд богатый, кольца блещут,

Тех уж никто не оклевещет!

Кафтан потертый не в чести —

С ним власти не приобрести.

Когда бы дожили до нас,

Ораторствуя и сейчас,

Два златоуста из Афин —

Сам Демосфен и с ним Эсхин,

И Цицерон, – их знаньям грош

Была б цена, и пышно ложь

В их красноречье б распускалась,

Чтоб глупость ими увлекалась.

Грех не в опаску болтунам,

А лжец – друг ненадежный нам.

Кто имя божие хулит,

Хулы своей не утаит,

Куда б ему ни удалиться:

Слова его подхватят птицы.

Расплата будет так горька:

Длинна у господа рука!

Кто бревна тешет над собой,

Исхлестан острою щепой.

Разинутый не в меру рот

Отвратнейшую дрянь сожрет.

Дурак красно болтать желает,

Мудрец молчит и размышляет.

Дороже ценится молчанье,

Чем празднословья недержанье.

Молчанью – золота цена,

А речь бесценна, коль умна!



Других обличают – себя прощают

Кто вас послал сухою тропкой,

А сам пошел дорогой топкой,

Не мозгом наделен, а пробкой.

* * *



Дурак безмозглый, кто хулит

Путь, что судьба ему сулит.

Рука к столбу пригвождена —

Указывает путь она,

Но ей самой на том пути

Вовек ни шага не пройти.

Кому сучок попал в зрачок,

Пусть раньше вытащит сучок,

А другу говорит потом:

«Соринка, мол, в глазу твоем».

Куда как жалок тот учитель,

Чужих пороков обличитель,

Кто, зараженный ими сам,

В себе не видит их! О, срам!

Поистине, как говорится:

«Врачу сначала б исцелиться!»

Давать советы все не прочь,

Не зная, как себе помочь.

Сгубило именно сие

И Жантили и Мезюэ, [41]

Когда одну болезнь в те дни

Пытались вывести они,

Но, не достигнув этой цели,

Оставить труд о ней успели.

Постыдные дела видны

Не лучше ли со стороны,

Чем те, кто, совершивши их,

Достигли степеней больших?

Делами заработай право

Других учить себе во славу.



О берущих взаймы

Знай ты, живущий на долги:

Как ни хитри и как ни лги, —

Быстры платежных дней шаги!

* * *



Гупцом первейшим тот слывет,

Кто вечно займами живет,

На ту присловицу плюя,

Что поместил в эпиграф я.

Заблудших душ на свете много,

Не внемлющих заветам бога.

Соблазн пороков побороть

Не хочется им, но господь

Следит за ними. Близок срок,

А кредитор небесный строг.

Свое всему есть время, цель

И свой же путь: отсель – досель.

Кто любит брать взаймы, уже

Не думает о платеже:

«Ах, поручитель похлопочет —

Заимодавец долг отсрочит!»

Но, в срок не уплатив опять,

Придется на соломе спать.

Распляшется осел, прохвост, —

И не уймешь, хоть вырви хвост!



О бесполезном учении

Кто плохо учится, тот, значит,

Сам же себя и околпачит —

И горько под конец заплачет.

* * *



Я и студентам не потатчик,

Которым без моих подачек,

А как эмблема их ученья

Колпак присвоен для ношенья.

Не видя в книгах интереса,

Рад лоботрясничать повеса.

Науку истинную в грош

Не ценит часто молодежь,

А все, что дурно, бесполезно,

То ветрогонам и любезно.

Но этот же порок – о, срам! —

Присущ иным профессорам,

Чьи знанья куцые ничтожней

Их болтовни пустопорожней.

Ну, не глупцы ли, не болваны,

Кто всякой чуши постоянно

Своих студентов бедных учат,

Да и себя напрасно мучат?

Да, юноши обыкновенно

Поныне едут в Лейпциг, в Вену,

И в Майнц, и в Эрфурт, в Базель тоже [42] —

Гнилой трухой питаться.