Новеллы   ::   Саккетти Франко

Наконец вечером он поужинал с синьором и затем вернулся в гостиницу, а клетка осталась у маркиза, который так никогда и не вернул ее Бассо. С этой поры маркиз полюбил Бассо больше, чем кого-либо на свете, и нередко приглашал его к своему столу; он приказывал ему петь в клетке и часто шутил с ним.

Если бы кто-нибудь мог знать заранее настроение синьоров, – знать, когда они в духе, и когда нет, – он постоянно изобретал бы что-нибудь новое, как это сделал Бассо, который, конечно, хорошо услужил маркизу, даже не съездив за птицей в Индию. И хотя птица Бассо была под боком, маркиз получил самую редкую и единственную в своем роде птицу, какую только можно было сыскать.



Новелла 7



Мессер Ридолъфо да Камерино во время осады Форли войсками святой церкви дает необыкновенное и замечательное решение одному вопросу относительно знамени, который обсуждало между собой несколько достойных людей



Мудрейший синьор Ридольфо да Камерино [16] немногими словами и замечательным решением удовлетворил компанию почтеннейших людей, ответив на их вопрос, подобно тому как Бассо удовлетворил маркиза редкой птицей.

В то время, когда церковь и от лица ее кардинал мессер Эджидио Испанский [17] подвергли город Форли длительной осаде (а властителем города был в ту пору мессер Франческо Арделаффи, [18] видный синьор), много других таких же видных синьоров и достопочтенных людей приняли по просьбе церкви участие в названной осаде. Когда собрались вместе одни только начальствующие лица в лагере, среди которых находился, между прочим, и мессер Унгеро да Сассоферрато, [19] на знамени которого было изображено распятие, они стали обсуждать вопрос о том, какое изображение на знамени достойнее всякого другого. И вышел между ними большой спор, ибо тот, у кого было знамя с распятием, говорил, что ценит это преимущество в две тысячи флоринов, другие говорили: «Тысяча флоринов», третьи: «Триста флоринов»; словом, кто называл меньшую, кто большую сумму. В это время проходил там Ридольфо да Камерино, производивший осмотр позиций. Подойдя к ним, он спросил, о чем они спорят. Они растолковали ему, в чем дело, а затем попросили его разъяснить им вопрос и сказать, во сколько следует оценивать названное знамя.

Мессер Ридольфо, подумав немного над этим, отвечал спорившим, что те, кто считают необходимым оценить знамя в двести, триста, тысячу или две тысячи флоринов, неправы, потому что, если господь наш Иисус Христос был продан здесь на земле во плоти за тридцать сребреников, то совершенно напрасно думать, что теперь, когда он лишь изображен на ткани, да еще мертвым на кресте, его можно и должно оценивать дороже, и в силу приведенной причины такая мысль неприемлема. Когда присутствующие услышали это заключение, они рассмеялись и решили положить конец спору, заявив единогласно, за исключением лишь мессера Унгеро, что мессер Ридольфо сказал и рассудил правильно.

Замечательны и необычны были слова мессера Ридольфо, и хотя рассказ его о господе нашем мог показаться неприятным, тем не менее приговор его был разумен и справедлив. Не говоря этого прямо, он показал, что многие почитают больше видимость, чем сущность дела. А сколько найдется таких, которые добились положения гонфалоньера [20] или капитана, получили королевское знамя и другие знаки отличия, и все лишь ради тщеславия, без мысли о делах! Таких людей, притворяющихся, будто они делают дело, встречается не мало и бывает их больше, чем делающих его действительно. И не только среди занятых делами военных, но даже среди тех, кто приобретает звание магистра богословия, приобретает его лишь для того, чтобы называться магистром, или звание доктора прав для того только, чтобы называться доктором; то же самое происходит и в области философии и медицины и во всех других вещах.