Золотой берег   ::   Демилль Нельсон

Не знаю, что бы я сделал, будь у меня куча денег, но тешу себя мыслью, что продолжал бы вести достаточно скромный образ жизни. Хотя сдержанность в запросах, скорее всего, диктуется самими условиями нашей жизни, когда вокруг более чем достаточно всего необходимого для нормального бытия. Сдержанность была совсем не в ходу в шумных двадцатых годах. Человек может быть продуктом только своего времени, а не какого-то иного.

Я проехал по руинам старого сада, затем поднялся по склону холма. В четверти мили к востоку в тени притаилось главное здание «Альгамбры». Свет был включен только в одной из комнат второго этажа, я знал, что там находится библиотека.

Библиотека «Альгамбры», как и многие другие комнаты в здешних особняках, обставлена мебелью, вывезенной из Европы. Первые владельцы и создатели «Альгамбры», мистер и миссис Джулиус Дилуорф, во время своей поездки в Европу в двадцатых годах приглядели для себя резную дубовую библиотеку их английского хозяина, пэра, чье имя я вспомнить не в состоянии. Дилуорфы предложили ему продать всю библиотеку целиком. Предложение было неожиданным, но заманчивым. Старый джентльмен, вероятно, нуждавшийся в наличности по причине разорения в период Первой мировой войны (той самой, во время которой обогатились Дилуорфы), согласился, и сделка состоялась.

Я понаблюдал какое-то время за окном библиотеки, затем заставил Янки повернуть назад и поехал вниз по склону, направляясь к вишневому саду.

На этот раз среди колонн у пруда паслась белая лошадь. В седле темнела знакомая фигура женщины в джинсах в обтяжку и в черном свитере. Когда я подъехал ближе, она на мгновение обернулась. Это была моя жена Сюзанна, но, судя по ее взгляду, я понял, что сейчас она не такая, как всегда. Имеется в виду, что моя жена обожает разыгрывать спектакли. Итак, включившись с ходу в игру, я окликнул ее:

— Кто вы?

Она повернулась ко мне и вместо ответа спросила ледяным голосом:

— А вы кто?

Я еще не уяснил себе свою роль, поэтому пришлось импровизировать.

— Я — хозяин этих земель. Вы заблудились или намеренно вторглись в мои владения?

— Ни то ни другое. Судя по вашей оборванной одежде и полудохлой кляче, никакой вы не хозяин.

— Перестаньте оскорблять меня. Вы здесь одна?

— Была, пока вы мне не помешали, — ответствовала она.

Я принудил Янки встать бок о бок с белой арабской кобылой.

— Ваше имя?

— Дафна. Теперь ваш черед представиться.

Я еще не успел придумать для себя имя, поэтому грозно произнес:

— Вам следовало бы знать имя того, на чьей земле вы оказались. Слезайте с лошади.

— С какой стати?

— Это мой приказ. Если вы ослушаетесь, мне придется применить силу, а вам отведать моей плетки. На землю, говорят вам!

Она неохотно спустилась на землю.

— Привяжите лошадь.

Она привязала лошадь к вишневому дереву и встала, глядя на меня в упор.

— Снимайте одежды.

Она замотала головой.

— Не стану.

— Нет, вам придется подчиниться, — крикнул я. — Быстрее!

Помедлив, она сняла свой свитер, обнажив крепкие торчащие груди. Она стояла со свитером в руках и исподлобья смотрела на меня.

— Остальное тоже снимать?

— Да.

Она швырнула свитер на землю, сбросила сапожки и носки. Затем стянула с себя джинсы и трусики и положила их на траву.

Я подъехал к ней вплотную и оглядел в слабеющем закатном свете ее обнаженное тело.

— Теперь вы не будете столь надменны, Дафна?

— Нет, сэр.

Вообще идея о необходимости разнообразить любовные утехи принадлежит Сюзанне, но, сказать по правде, я совсем не жалуюсь на то, что мне приходится играть все новые роли в ее сексуальных фантазиях. Иногда эти спектакли срежиссированы самой Сюзанной, иногда (как сейчас, например) они являются плодом импровизаций.