Позвони мне   ::   Борис Дмитриев

продолжал слушать валившуюся на его трижды раненую голову ахинею, а сам медленно погружался в тревожные догадки:

«То ли я уже допился и дождался самой настоящей похмельной

белочки, то ли мир кувыркнулся кверху пятками, то ли Бог на

самом деле существует и тогда дела мои совсем плохи, поскольку отношения с библейскими заповедями, говоря по совести, не

шибко складывались».

По ходу беседы комдив несколько раз пытался незаметно

щипать себя за филейные прелести, дабы удостовериться в подлинности невероятного приключения. Но ушлый собеседник

сразу же подымал на смех эти невинные хитрости, даже ехидно

предлагал сбегать в шалаш за плоскогубцами. Чем определённо

доказывал, что видит всё, как в японском телевизоре, и скры-ваться от него так же бессмысленно, как новобранцу таиться в

13

самоволке от всевидящего ока товарища Фурманова.

Теперь невозможно в полном объёме восстановить, как долго длилась эта перпендикулярная здравому рассудку беседа.

Создатель несколько раз отвлекался по собственным нуждам

и, подчеркнуто вежливо приносив извинения, продолжал несусветный свой трёп. В заключение Он предложил, что называется, поддерживать связь и, в случае необходимости, без всяких

церемоний обращаться в любую минуту за помощью.

Василий Иванович, в соответствии с правилами хорошего

тона, выразил встречную готовность наладить дружеские отношения, а вот касательно непрошеной помощи с гордостью сообщил, что привык рассчитывать на собственные силы. Очень

подмывало для куражу изъявить желание самому приходить на

помощь, но вовремя спохватился, уловил некоторый перебор.

Звонки стали повторяться с завидной регулярностью и сделались бесплатным приложением к суровым чапаевским буд-ням. Справедливости ради следует заметить, что в приятельских

отношениях Всевышний не был излишне предусмотрителен или

деликатен, потому как повадился объявляться в режиме бесконечных сюрпризов, очень густо в самые неподходящие моменты.

Положим, во время исполнения безотлагательных служебных

обязанностей, связанных чаще всего с военной секретностью, или даже в минуты отправления сугубо интимных мероприятий, включая и деликатно сердечные. Так однажды беспардонный

«Интернационал» возник поперёк пути к пылающему страстью, вожделенному женскому телу, практически у самого порога.

Комдиву стоило немалых усилий, чтобы сдержать свой гнев и

не отправить абонента на тёплую встречу с драгоценной мама-шенькой.

Постепенно выяснилось, что наверху, в небесной канцелярии, орудуют на зависть пронырливые ребята, которые полностью осведомлены фактически о каждом дне прожитой Васи-лием Ивановичем жизни. Более того, там могут безошибочно

определять только ещё зарождающиеся намерения и глубоко

потаённые желания. Знают о поступках, память о которых и для

14

него самого представлялась запретной. Ещё оказалось, что на

небесах никто не собирается менять что-либо в его собственной

жизни, никто не настроен нарушать начертанный порядок грядущих событий и дней.

Беседы носили чаще всего непринуждённый, если не сказать

более сильно, дружественный и даже доверительный характер.

Создателю ничего не стоило с бухты-барахты поинтересоваться

первой женщиной, открывшей прелести любви для набирающего тело уральского казака. При этом – быть может, случайно, а может, и нарочито – Он умудрился назвать его Адамом.

Мог обратиться к детским воспоминаниям маленького Васи, но

однажды, не поверите, позвонил среди ночи в очень грустном

настроении и предложил исполнить дуэтом самую заветную

песню комдива – «Чёрный ворон».