Человек из Санкт-Петербурга   ::   Фоллет Кен

Известие о том, что Алекс прибудет в Лондон, обрадовало его: он симпатизировал этому молодому человеку. - Он слишком молод для таких полномочий, - сказала Лидия.

- Ему тридцать, - сказал Черчилль, обращаясь к Лидии, и Уолдену подумалось, что и сам Черчилль в свои сорок был слишком молод, чтобы отвечать за весь королевский флот. На лице же Черчилля было написано: "Мир принадлежит блестящим молодым людям вроде меня и Орлова".

Но и я тебе для чего-то нужен, промелькнуло в голове у Уолдена.

- Кроме того, продолжал Черчилль, - по отцовской линии, линии покойного князя, он племянник царя, и - что еще более важно - он один из немногих людей, помимо Распутина, которого царь любит и кому доверяет. Если кто-либо в российском флоте и может перетянуть царя на нашу строну, то это Орлов.

- А какова моя роль во всем этом, - задал Уолден вопрос, все время вертевшийся у него в голове.

- Я хочу, чтобы на этих переговорах вы представляли Англию и хочу, чтобы вы принесли мне на блюдечке Россию.

Этот парень никак не мог удержаться от театральщины, подумал про себя Уолден.

- Вы хотите, чтобы Алекс и я вели бы переговоры о военном союзе Англии и России?

- Да.

Уолден сразу же понял, какой многотрудной, сложной, но и в высшей степени достойной окажется эта задача. Он постарался скрыть волнение и остался сидеть, хотя ему так и хотелось вскочить и зашагать по комнате.

А Черчилль продолжал.

- Вы лично знакомы с царем. Знаете Россию и бегло говорите по-русски. Через свой брак являетесь Орлову дядей. Однажды вы уже убедили царя встать на сторону Англии, а не Германии - в 1906 году, когда ваше вмешательство предотвратило подписание Договора в Борках. - Черчилль помолчал. - Тем не менее, вы не были нашим первым кандидатом на роль представителя Великобритании в этих переговорах. То, что происходит сейчас в Вестминстере...

- Да, да, - Уолдену не хотелось начинать обсуждать это. - Однако, вы по какой-то причине передумали.

- Короче говоря, вас предпочел царь. Такое впечатление, будто вы единственный англичанин, которому он вообще доверяет. Во всяком случае, он послал телеграмму своему кузену, королю Георгу Пятому, с непременным пожеланием, чтобы Орлов имел дело именно с вами.

Уолден представил себе весь тот ужас, охвативший стан радикалов, когда те узнали, что им придется привлечь к столь секретному плану реакционного старика пэра из лагеря Тори.

- Наверное, вы пришли в ужас, - сказал он.

- Вовсе нет. Относительно внешней политики наши взгляды не так уж расходятся. И я всегда считал, что разногласия по поводу внутренних дел не должны служить поводом для того, чтобы ваши способности не использовались бы во благо правительства Его Величества.

Теперь он решил прибегнуть к лести, подумал Уолден. Я им нужен, во что бы то ни стало. А вслух добавил:

- А как же сохранить все это в тайне?

- Это будет выглядеть как светский визит. Если вы согласны, то Орлов останется у вас на весь лондонский сезон. Вы представите его в свете. Ваша дочь, кажется, в этом году дебютирует, неправда ли? - Он взглянул на Лидию.

- Это так, - ответила она.

- Значит, вы в любом случае будете много выезжать. Орлов холост, и, как вам известно, он завидный жених, так что мы сможем распространить слухи, что он ищет жену-англичанку. Впрочем, он и в самом деле может найти таковую.

- Прекрасная мысль. - Неожиданно Уолден поймал себя на том, что он получает от всего этого удовольствие. Он уже выполнял функции полуофициального дипломата при правительствах консерваторов Солсбери и Бальфура, но в последние восемь лет не принимал никакого участия во внешнеполитических делах.