Артур и Запретный город   ::   Бессон Люк

Скинув тапочек, а с ним и несколько десятков лет, бабушка бабочкой летит к двери.

Утробно урчащий мотор, наконец, заглох. С воем попавшей в мышеловку кошки дверь салона автомобиля открывается, и на гравий с хрустом становятся старые, никогда не чищенные кожаные ботинки. Владелец таких ботинок вряд ли привезет хорошие новости. Ястреб был прав, что улетел.

Подбежав к двери, бабулечка вступает в сражение с ключом.

— Однако, какого дьявола я заперла эту дверь? — ворчит она, изо всех сил пытаясь повернуть ключ в замке. Она так поглощена своим занятием, что забывает выглянуть в окошко, выходящее на крыльцо, и полюбопытствовать, кто приехал к ней на ночь глядя.

Наконец ключ со скрежетом поворачивается в замке: вход свободен!

Распахнув дверь, бабушка с изумлением воззрилась на стоящую перед ней парочку. А потом испустила пронзительный вопль. Этот звук вполне можно назвать воплем ужаса.

Во внешнем виде улыбающейся до ушей парочки нет ничего ужасного. Даже наоборот. Любой взрослый, сумевший сохранить чувство юмора, при виде бабушкиных гостей нашел бы немало поводов для веселья. А тот, кто привык к строгому языку правил и предписаний, сухо заметил бы, что вид новоприбывших свидетельствует исключительно о дурном вкусе. С ним трудно было бы не согласиться. На женщине мятое платье с огромными цветами фуксии, а на мужчине — еще более мятый пиджак в зеленую клетку, чередующуюся с клеткой цвета гусиного помета.

Спохватившись, бабушка пытается превратить свой вопль в громогласное приветствие.

— Сюрприз! — в один голос радостно восклицает парочка.

Бабушка делает движение, должное, видимо, означать, что она раскрывает объятия навстречу гостям. Но хотя губы ее говорят «здравствуйте», взгляд по-прежнему вопит: «на помощь!».

— … Вот уж, действительно, сюрприз!…настоящий сюрприз! — произносит она, загораживая собой вход в дом и не давая широко улыбающимся родителям Артура (а прибывшая парочка и есть родители ее обожаемого внука) войти. Приезд их обычно превращает ее жизнь в сплошной кошмар.

Продолжая улыбаться, бабулечка, подобно голкиперу, всем телом защищает вход в дом.

Делает она это молча, и отец Артура, желая прояснить ситуацию, задает ей вопрос, которого она боится больше всего на свете.

— А где же Артур? — спрашивает он игривым тоном, ни секунды не сомневаясь в ответе.

Лучезарно улыбнувшись, бабушка вопросительно смотрит на него, словно ожидая, что спрашивающий сам ответит на свой вопрос, и ей не придется лгать. Однако отец Артура, никогда не отличавшийся остротой ума, упорно ждет ответа.

Поняв, что отвечать придется, бабушка набирает в грудь побольше воздуха и произносит:

— … Хорошо доехали?

Отец ожидал иных слов. Но, решив, что ему как инженеру нельзя оставить такой вопрос без внимания, приступает к пространным объяснениям.

— Мы решили ехать по западному шоссе, — обстоятельно начинает он. — Конечно, дорога, которая к нему ведет, не слишком широка, зато по моим подсчетам мы срезали угол в сорок три километра. А это составляет значительную экономию, особенно при цене литра бензина…

— Хотя нам каждые три секунды приходилось куда-нибудь сворачивать! — перебивает его мать Артура. — Это было не путешествие, а сплошной кошмар, и я благодарю небо, что мальчика с нами не было! Он бы совершенно измучился! Просто наказание какое-то! — всплескивает она руками, и вновь задает роковой вопрос:

— Ну, так где же Артур?

— А? Кто? — переспрашивает бабушка, делая вид, что не слышит.

— Артур, мой сын, — с тревогой в голосе отвечает мать. — Правда, тревожится она не о сыне, а о том, не сошла ли с ума ее мать. При такой страшной жаре можно ожидать чего угодно.

— А-а-а!… Конечно, он будет рад вас видеть! — уклончиво отвечает бабулечка.