Будьте готовы, Ваше высочество   ::   Кассиль Лев

«Если дядька позволит», — сказал король, имея в виду, должно быть, принца-регента Дамбиала Сурахонга, облеченного, как известно, всей полнотой власти до совершеннолетия юного короля.

— Какие у вас отношения с принцем-регентом? — задан был вопрос королю. Король в своем ответе был предельно лаконичен:

— Он мне дядька.

Вопрос. Были ли у вас какие-либо расхождения с ним, конфликты?

Король. Я ему облил в день Луны новый мундир краской, когда клеил ракету… нечаянно. А он думал, у-это, я так хотел.

От каких-либо комментариев король при этом воздержался.

— А еще другое я скажу потом, когда дядьке и всем его мерихьянго дадут по шапке, — добавил он после некоторого промедления.

(«Дать по шапке» — непереводимое выражение. По-русски это значит: выдать всем шапки. Очевидно, намек на уход в будущем регента на пенсию коронного масштаба.) — Какими принципами вы будете руководствоваться, будучи королем Джунгахоры? — попросили ответить короля.

— Слоны — всем! В ямы — никого! Мерихьянго — вон! — последовал ответ.

При этом юный король выжидательно посмотрел на присутствовавшего на нашей беседе советского посла в Джунгахоре господина Щедринцева.

На вопрос, собирается ли он и каким образом мыслит в дальнейшем пополнить образование, король ответил:

— Учиться и королям пригодится! Так Юра-вожатый говорил. («Вожатый» — то же, что вождь. Кого имел в виду король, осталось неясным.)

— Какое вообще ваше любимое занятие? — спросил короля наш корреспондент.

— Ноздрить камешки, — отвечал король.

(Ноздрить камешки — известный лишь жителям Черноморского побережья способ наведения магического блеска на драгоценные камни.) На вопрос о том, как провел время король в советском лагере юных пионеров «Спартак», король сказал, что ему было очень хорошо, так как со всех сторон ему оказывали исключительное радушие.

— Велась ли какая-нибудь пропаганда? — спросили мы у короля. — Делались ли попытки разагитировать вас?

— Да! — воскликнул при этом юный король, оживившись. — Они научали меня управлять постель и собирать камни. Я много собирал камни. (По-видимому, речь идет об известной агитационной формуле коммунистов начала века: «Камень — оружие пролетариата»).

— Значит, вас все-таки агитировали, Ваше величество?

— Нет, — отвечал король, — я их сам аги-ти-ти-ровал (так произносит это слово юный король), за слонов аги-ти-тировал. Я их все время, у-это, аги-ти-тировал.

Король заметил, что, вернувшись к себе в Джунгахору, он представит к ордену Луны и Солнца директора лагеря «Спартак» и старшего Вождя. А пионерку Туосью (Антониду) наградит орденом «Сердца Льва» за спасение жизни короля на водах Черного моря.

Королю был задан вопрос, собирается ли он согласовать эти свои решения с мнением принца-регента. После этого король заявил, что ему, как он выразился, кое-куда надо, и в сопровождении врача покинул присутствующих в направлении туалетной комнаты. Врач госпиталя, выйдя к нам, сообщил, что пресс-конференция окончена».

Ах, друзья мои, если бы все это была только сказка… Уж я бы сумел придумать для нее веселый конец с медом-пивом, которое бы и по усам, и по строкам моим текло, да и в рот бы попадало. Но что делать, в жизни не у всех историй пока еще веселые концы…

И стоит ли вам рассказывать о том, как на другое утро пришла за королем машина и посол Щедринцев вместе с бывшим послом Джунгахоры увезли Дэлихьяра на аэродром?..

Не хочу я подробно описывать, как расставались король и Тоня, не хочу печалить вас, да и сам, признаться, не желаю расстраиваться, а то совсем не мед и не пиво просочатся в строки моей повести. Расскажу только, что, когда собрались в тот день «спартаковцы» уже к отъезду своей смены, так как кончился ее срок, тяжко заныло, басовито зарокотало небо, и пионеры все выбежали из дач и палаток.