Черепашки-ниндзя. Бэтмэн против Двудушника   ::   без автора

Какое это было замечательное время! Неужели оно не повторится?

Микеланджело поклялся самому себе, что приложит все усилия и найдет своих друзей.

Когда полностью рассвело, пришел хозяин. На этот раз он был обут в мягкие домашние туфли, из чего Микеланджело решил, что находится в подвале дома этого толстяка.

Вместе с толстяком пришел высокий поджарый человек, который сказал, обращаясь к хозяину:

– Ну, где твое морское диво?

Тощий любитель морских чудищ внимательно рассмотрел черепашку, удивился почти человеческим рукам и ногам Микки, постучал по панцирю ногтем и сказал с совершенно равнодушным выражением лица:

– Ну, долларов десять это пресмыкающееся стоит!

– Как? – воскликнул хозяин. – Всего десять долларов?

Микеланджело тоже несколько обидела низкая цена, за которую его хотели купить, он не выдержал и сказал поджарому:

– А тебя, жердь, и за доллар никто не купит!

Нет нужды рассказывать о том, что его слова произвели ошеломляющее действие. Длинный тотчас хлопнулся в обморок, а толстяк-хозяин, вытаращив глаза, бросился наутек.

Когда первый испуг прошел, толстяк осторожно спустился в подвал и прошептал:

– Говорящая черепаха! Да я за тебя выручу тысячу долларов!

Микеланджело понял, что сглупил и что впредь не следует разговаривать при людях. Иначе его затаскают по разным представлениям, или чего доброго еще ученым отдадут на исследование.

Толстяк привел в чувство тощего и сказал ему:

– Ты что, вчера рому перебрал?

– Нет, нет, я слышал, что она разговаривает, – бормотал побледневший покупатель, – я тебе дам двести долларов за говорящую черепаху.

– Нет, нет, – сказал толстяк, – обойдемся без твоих долларов. Я раздумал, черепаха не продается.

После визита для Микеланджело снова принесли бананов. Ему надоели бананы, он уже не мог на них смотреть. Впрочем, он понимал, что ему нужно набраться сил и поэтому с отвращением на лице ел бананы.

Когда все ушли, Микеланджело снова принялся перетирать веревку.

К концу дня веревка все-таки лопнула. Микеланджело попытался пошевелить освободившимися руками. Сначала это оказалось невозможным. Остававшиеся неподвижными несколько дней, его руки стали точно деревянными. Мало-помалу способность двигаться все же вернулась к ним. И тогда Микки кое-как развязал ноги.

Микеланджело был свободен, по крайней мере сделал первый шаг к свободе. Второй шаг еще предстояло сделать – выбраться наружу через окно, до которого он теперь мог достать и через которое он видел траву. Обстоятельства ему благоприятствовали, никто больше не приходил.

Вечерело. Когда наступит ночь, кто поймает его, если ничего не видно в десяти шагах? Впрочем, в подвал вернутся только завтра. Когда заметят его исчезновение, будет уже поздно.

Серьезная трудность, даже более чем трудность, совершенная невозможность остановила первую попытку. Дело в том, что окно оказалось слишком узким, чтобы пропустить панцирь. И Микеланджело, напрасно истощив силы, должен был признать препятствие непреодолимым. Задыхаясь он упал на бетонный холодный пол.

Неужели ему не суждено выйти отсюда? Неужели его друзья останутся без помощи?

Микеланджело долго созерцал темный квадрат окна, потом, решившись на новые условия, разогнался и отчаянным броском устремился в зияющее отверстие, решив прорваться во что бы то ни стало.

У него из ссадин текла кровь. Панцирь, который был защитой во многих случаях, сейчас мешал ему.

После настойчивых усилий Микеланджело наконец протиснулся в проем. Теперь ему было необходимо выломать решетку снаружи окна. Изодрав руки в кровь, Микеланджело расшатал решетку и сбросил ее. Но получилось так, что панцирь крепко застрял в проеме окна.

Микеланджело не мог двинуться ни вперед, ни назад. Напрасно он бился, все было бесполезно. Микеланджело попался в ловушку.

Он перевел дыхание.