Дядюшка в законе   ::   Гусев Валерий

- И дядя Костя потрогал фингал под глазом, уже обретавший разные цвета.

Понятно: он этот фингал получил одновременно с телефоном - в качестве предоплаты.

– Отлично! - сказал я, забирая у него пачку. - Ждите нашего сообщения.

Дядя Костя трогательно прижал руки к груди и, наверное, долго смотрел мне вслед с надеждой, благодарностью и восхищением.

Так, одно задание нашего великого организатора я выполнил. А вот второе - посложнее. Мне предстояло завербовать взрослого сообщника для наших дел. Это должен быть человек честный и смелый. Хотя подставлять мы его не собирались. Его задача была проста, и об его участии в наших разборках никто никогда не узнает. После долгих споров мы с Алешкой остановились на бородатом лодочнике. Ведь когда распространился слух о нашей причастности к преступной группировке Феди Гуся, этот лодочник сразу изменил к нам свое отношение, в худшую сторону. И не скрывал этого. А значит, он человек честный, смелый и тоже ненавидит бандитов и жуликов.

И я, не теряя времени, помчался на лодочную станцию.

Лодочник был на месте. Он сидел в голубой моторке и, задрав над водой ее двигатель, что-то в нем ковырял отверткой.

Увидев меня, лодочник неразборчиво буркнул в бороду и опустил мотор.

На причале было много любителей водных прогулок - взрослых и детей. И я разумно рассудил, что вести конспиративный разговор с лодочником среди них небезопасно. Кто-нибудь мог нас услышать… А этот «кто-нибудь» вполне мог оказаться из стана наших врагов. Поэтому я без лишних слов перешагнул с причала в лодку и уселся на носовой палубе. Лодочник хмуро взглянул на меня, но ничего не сказал.

– Не прокатите? - вежливо, но настойчиво попросил я.

– За отдельную плату. - Мне показалось, что он произнес эти слова со скрытым злорадством. Не любит он «крутых», это точно. - И в порядке очереди.

А я сначала и не сообразил, что толпа на причале - это очередь на прогулку по озеру на моторке.

Услыхав слова лодочника, очередь замахала руками, и кто-то из нее, от лица всех, заявил:

– Да пусть едет, мы не возражаем.

Мне стало неловко. Нет, такая слава нам не нужна.

Лодочник с немым укором оглядел желающих покататься, вздохнул и дернул заводной шнур мотора. Тот послушно взревел, и голубая лодка осторожно выбралась из тесной толпы других суденышек, набрала на чистой воде скорость.

– К острову, пожалуйста, - как порядочный клиент прокричал я лодочнику, перебивая шум мотора.

Лодочник молча кивнул и направил лодку к островку. Мы завернули за него, и лодочник заглушил мотор. Стало тихо. Только чуть поплескивала в борт кристальная волна, покрикивали «белокурые» чайки, и галдели вдали, на воде и на причале, взрослые и дети.

Лодочник вопросительно, с оттенком недовольства взглянул на меня.

И я ему все рассказал.

Он, выслушав меня, потеплел лицом и блеснул зубами в улыбке через свою дремучую бороду.

– Вот хорошо-то! - сказал он, доставая и набивая табаком трубку. - Вот славно! А я-то извелся. Как же так, думаю, отец у них - полковник милиции, а дети у него - юные бандиты…

В тот момент я как-то не сообразил: а откуда лодочник знает, что наш папа служит в милиции?

– А я милицию уважаю, - продолжал радоваться лодочник. - Я и сам когда-то в милиции служил, в речной. Вроде как водная ГАИ. Но вот, - он показал на свою хромую ногу, - поранили браконьеры, пришлось уйти на гражданку. - Он выпустил такой клуб дыма, что издали нашу лодку можно было бы принять за пароход. - Так что я должен сделать-то?

– Позвонить вот по этому номеру, - я передал ему пачку из-под сигарет с телефоном Прыща, - и сказать вот такие примерно слова. - И я достал из кармана папин мобильник, который он оставил нам для «экстренной связи».

– Здорово! - рассмеялся лодочник, когда я сказал эти слова.