Капитан Соври-голова   ::   Медведев Валерий

Дима уже хотел сказать Травке, что он со временем в нее влюбится, но она вдруг рассмеялась:

- У вас совсем нет поперечнополосатых мышц! - сказала она, посмотрев на его голую спину, и спросила: - А как вы разгибаетесь и сгибаетесь?

Дима быстро натянул ковбойку и промычал что-то невнятное. И насчет мышц даже не знал, что ответить. Не мог же он объяснить Травке, что потому и хочет с ней подружиться, а потом и влюбиться в нее, что у него нету этих самых поперечнополосатых мышц.

- Я вам назначаю свидание, - сказал Дима, пуская петуха. Проклятый переходный возраст!

- А чего вы так визжите? - сказала Травка. - Свидание надо назначать тихо и таинственно. Вот так. Где и когда? - сказала она тихо и таинственно...

- Завтра в шесть часов у кинотеатра...

- Хорошо, - сказала Травка таинственно. - Я приду...

- Только у меня к вам просьба, - сказал Дима, на этот раз тоже тихо и таинственно. - Приходите не одна на свидание.

- Как не одна, а с кем же?

- Приходите, - Дима чуть было не сказал: со своими поперечнополосатыми боксерами. - Приходите с братом Кешкой, с братом Гешкой и с собакой Прошкой. Билеты я всем куплю...

- Но послушайте... - сказала Травка. - Может быть, лучше, если я приду одна? Ведь на свидание с братьями не ходят! И в книгах и в кино всегда приходят без братьев!

"Одна! - передразнил Дима Тошку про себя. - А кто будет за меня заступаться, когда Степан Комаров начнет меня подавлять? Кто будет давать ему хук справа и нокдаун слева? А кто будет кусать за ноги убегающего Комарова?"

- Ну, пожалуйста... - проныл Дима. - Ну, приходите в первый раз втроем! То есть вчетвером... Будем дружить все вместе!

- Ну, хорошо, - сказала Травка. - Мы придем втроем... то есть вчетвером... Я про Прошку совсем забыла.

Итак, надо было достать четыре билета в кино: для Травки, Гешки и Кешки. И для себя. И купить четыре эскимо, нет, три, на этот раз Дима сам решил обойтись без мороженого. И для собаки Прошки - вареную кость с мясом.

Деньги на билеты и эскимо Дима одолжил у Туркина, копившего себе на какие-то особые лыжные крепления. Кость взял без спроса у мамы из супа. И, нарядившись почти как жених, пришел к кинотеатру за полчаса до начала сеанса с билетами в кармане, со свертком под мышкой (кость для Прошки) и с коробкой эскимо для своих защитников, для поперечнополосатых боксеров. Как только Дима вышел в таком виде из дачи, за ним сразу же увязался один из подавляющих Генка Смирнов с собакой. Ясно, что караулил, как будто ему делать больше нечего. Смирнов свистнул, и тут же из кустов к нему подбежал рыжий Печенкин. Они пошептались о чем-то между собой и проводили Диму до кинотеатра. По дороге к ним присоединились еще двое. Дима остановился возле входа в кинотеатр, поближе к контролерше. Оглянулся. Травки еще не было. Степан Комаров тоже еще не появился. Осмелевший в четыре раза, Смирнов бросил в сторону Димы счетверенный взгляд, в котором крутилось что-то вроде таких невидимых слов: "Подозрительно! Подозрительно! Вырядился, плюс букет цветов, плюс коробка в руках, плюс сверток, плюс независимое выражение лица. - На лице Смирнова было написано: - А что, если мы сейчас устроим минус коробка, минус сверток, минус... что у тебя там в карманах? Плюс десять шалобанов по лбу!"

Тогда Дима небрежно приблизился к подавляющим и сказал, обращаясь к Витьке Молчунову:

- Сбегай за Комаровым!

- Как это сбегай? - возмутился Витька Молчунов. - Зачем?

- Затем... - сказал Дима. - Затем, что через некоторое время ваша подавляющая машина будет сломана!

- Ка-ка-кая ма-ма-шина? - зазаикался Печенкин. Он всегда заикался, когда злился.

Подавляющие переглянулись. Витька Молчунов бросился за Комаровым.

- Смирнов, пока не поздно, учись у Печенкина заикаться со страха, - сказал Дима. - А также учитесь пока у этой своей дворняжки высовывать языки!

- Па-па-па-че-му? - спросил Печенкин.