Желтый цветок   ::   Ключевский Влад

— Цветок — не ковер, — мудро рассудил Миша, — Его можно и домой принести, и друзьям показать.

— Вот он злодей! Товарищ милиционер, задержите его! Это он вчера разбил мне окно футбольным мячом! — здоровенный усатый дядька с милиционером направлялись прямо к Ежевике, с явным намерением задержать его. Увидев это, Миша быстро сунул цветок в карман, шмыгнул прямо в колючие кусты шиповника и задворками быстро прибежал в школу. Только-только четвертый урок начался.

— Ага! Вот к нам изволили лично пожаловать, кхм-кхм, глубокоуважаемый Михаил Ежевика. — учитель истории Сергей Иванович изобразил на лице безмерную радость, — Как почивали, батюшка? Как откушать изволили? Заходите-с, заходите-с! — Ежевика ничего не отвечал и старался не смотреть в сторону учителя, — Расскажите-с нам, как это вы так быстро шли в школу, что и на четвертый урок сумели-с опаздать?

Ежевика поскреб стену пальцем, несколько раз глянул искоса на учителя, но продолжал молчать. Да, что толку говорить, что во всем виноват будильник? Учитель ведь все равно не поверит!

— Ну, кхм-кхм, понятно-с. Важные обстоятельства-с помешали. Садитесь, батюшка, на место. — Сергей Иванович нахмурился и стал смотреть в журнал.

— Эх, — подумал Ежевика, медленно продвигаясь по проходу к своей парте, — Щас он меня к доске потянет. Будто в классе только и есть один Ежевика. Вон же сидит Ленка Мякина, спряталась за широкую колькину спину, так, небось до конца урока не вызовут!

— Подожди-ка, подожди-ка, — Сергей Иванович посмотрел на Ежевику,словно первый раз его видел, и даже постучал карандашом по столу, — Что-то давненько я тебя к доске не вызывал. Иди-ка, голубчик, отвечать! Иди, иди! — в классе раздались редкие смешки и вздохи облегчения.

— Опять я! — недовольно буркнул Ежевика, внимательно рассматривая что-то интересное у себя под ногами, — Вон же другие просятся отвечать. Вон Мякина хочет к доске!

— Я руки не поднимала! — испуганно пискнула из-за колькиной спины Мякина и снова замолчала.

— Иди, иди, голубчик, не тяни время. И расскажи-ка нам, что ты знаешь о Карле Великом? Кто он, чем в жизни занимался? — ехидно спросил Сергей Иванович и прищурил один глаз.

— О Карле? Великом? — Ежевика внимательно разглядывал пол под ногами и мучительно вспоминал кто же такой этот Карла и чем знаменит. От тяжелых раздумий у него вытянулись губы трубочкой, а брови удивленно поднялись кверху. Но в голове так ни одной почтенной мысли и не нашлось. Единственное, что он твердо помнил, что в Средние века чуть что сжигали на костре. И только хороших людей. Наконец, нарисовав на полу ногой очередной крендель, Ежевика решил рискнуть:

— Карл Великий был известным средневековым писателем, которого сожгли на костре. Вот. — Сергей Иванович покраснел и начал кашлять в кулак:

— Кхм, а что же такого он написал, за что его сожгли, а?

Ежевика стал усиленно грызть ногти в надежде, что так быстрее вспомнится. Но в голове только одна какая-то странная строчка и отыскалась. Впрочем, справедливо рассудил Миша, такую строчку мог бы вполне написать и простой Карла, а не то что Великий:

— Э… Самая-самая известная поэма Карлы начинается словами «Ах, ты, гой-еси, царь Иван Васильевич!» Все захохотали. Даже двоечники от смеха под парты залезли, хоть и не знали, над чем же все смеются.

— Вы что же, мне не верите? — Ежевика густо покраснел и надул обиженно губы, — Ладно, я вам всем докажу, что я прав! Я вам принесу листок, написанный самим автором с этими стихами! — он сунул руку в карман штанов и тихо прошептал «Ах, ты, гой-еси, царь Иван Васильевич!» и на глазах у всего класса медленно растворился в воздухе.

— Во дает! — ахнула Мякина, — Был Ежевика — и весь вышел. А куда вышел — неизвестно! — в этот момент распахнулась дверь и в класс заглянули два жирных фиолетовых кота.