Криминальные кланы   ::   Останина Екатерина

Псарни располагались вдалеке от жилых строений, а потому, миновав плантации лимонных и апельсиновых деревьев, Кориолан увидел ряд необычных бараков непонятного назначения. Он не удержался, чтобы заглянуть в окно одного из них. Там группа людей в респираторах колдовала над булькающими ретортами и колбами, какими-то дистилляторами. Налетевший ветер донес до Сальваторе поистине тошнотворный запах. Кориолан отшатнулся. «Героин», – понял он.

Это действительно была одна из лабораторий по производству героина. В тот раз Папа нисколько не насторожился, что Сальваторе Конторно невольно узнал его секрет. В конце концов, он был «человеком чести», а значит, имел право знать многое. Во всяком случае, лаборатории уже не являлись секретом. А вот привлечь новичка к общему делу казалось весьма соблазнительным.

Немного поразмыслив, Папа пришел к выводу, что неразумно оставлять лабораторию в Фаварелле, и перевел ее во владения семьи Престифилиппо, тем более что его владельцы, братья Рокко, Сальваторе и Джузеппе Престифилиппо являлись непревзойденными специалистами в этой криминальной области. Однажды Рокко признался Сальваторе, что его семья сколотила огромное состояние на производстве героина. «Я – специалист высшего класса, и меня за это ценят», – не без гордости заявил он Сальваторе.

С той поры, куда бы ни направлялся Кориолан, героин преследовал его едва ли не на каждом шагу; кажется, подпольное производство наркотика захлестнуло весь остров. Однажды Д’Агостино провел Кориолана в ангар на территории, принадлежащей семье Багерия. Здесь Сальваторе увидел уже знакомую картину: «химиков» в респираторах и булькающие колбы. Рядом с неизвестными людьми в темном, разговаривающими с сильным иностранным акцентом, лежали аккуратно упакованные пакетики с белым порошком. Один из «химиков» опустил небольшое количество порошка в пробирку и с удовлетворением продемонстрировал людям в темном. Те одобрительно закивали головами. «Это американцы, – негромко сказал Д’Агостино, – Они довольны качеством нашего товара». От удушливого запаха Сальваторе начинало мутить. «Прости, я выйду на воздух», – быстро произнес он и вышел, не глядя на Д’Агостино.

«Тебе пора к нам присоединяться», – сказал Д’Агостино, когда автомобиль уносил их в Палермо. В тот раз Сальваторе ничего не ответил. Через несколько дней из газет он узнал, что та партия товара – 40 килограммов чистого героина, что он видел в ангаре, была арестована сотрудниками таможенной полиции Америки. «Ты не чувствуешь себя в убытке?» – поинтересовался он у Д’Агостино. – «Ничуть, – отвечал тот, – на самом деле это всего двухдневная работа наших лабораторий. Там не только мой товар находился, но принадлежащий едва ли не всем семьям острова». – «Как же вы различаете ваш товар?» – «Очень просто, по наклейкам, – снисходительно улыбнулся Эмануэле. – Например, моего героина там находилось всего полкило». – «А кто же отвечает в том случае, если груз утерян или арестован?» – продолжал расспрашивать Кориолан. «Тот, кто непосредственно сопровождает груз, – охотно разъяснил Эмануэле. – Только он может провести дознание, ну и, конечно, наказать виноватых, а потом отчитаться перед виноватыми».

Помимо своей воли, Сальваторе чувствовал, что втягивается в эту сомнительную авантюру. Казалось, Эмануэле предложил ему решить шараду, а Кориолан попался на крючок. «Так объясни мне, как у вас принято переправлять героин в Америку?» – спросил он. «Чаще всего морем, – сказал Эмануэле. – На корабли мы переправляем товар на рыболовных лодках, а дальше все относительно просто: главное – благополучно добраться до берегов Ливии. Иногда удается переправить груз и по суше, поскольку большинство железных дорог находятся под нашим контролем. Вот только через Болгарию очень трудно пробраться: их таможенников неизвестно почему очень интересуют наркотики».