Ветка сакуры тридцать лет спустя (новые главы) :: Овчинников Всеволод Владимирович
Страница: 1 из 7 | |||
| ||||||||||||||
| ||||||||||||||
КАТЕГОРИИ КНИГПОСЛЕДНИЕ ОТЗЫВЫ О КНИГАХМихаил (19.04.2017 - 06:11:11) Антихрист666 (18.04.2017 - 21:05:58) Ладно, теперь поспешили вы... (18.04.2017 - 20:50:34) Роман (18.04.2017 - 18:12:26) АНДРЕЙ (18.04.2017 - 16:42:55) СЛУЧАЙНОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕН. Де Бюрон \" Дорогой, ты меня слушаешь? Тогда повтори, что я сейчас сказала!\" Безумно смешная, ироничная, с тонким французким юмором книга. Писательница описывает все прелести и нюансы простой семейной жизни. Получила огромное удовольствие! 09.09.10 - 08:52 Хотите чтобы ваше произведение или ваш любимый стишок появились здесь? добавьте его! |
Поделись ссылкой Ветка сакуры тридцать лет спустя (новые главы) :: Овчинников Всеволод Владимирович
---------------------------------------------
Всеволод Владимирович Овчинников «Ветка сакуры» тридцать лет спустя (новые главы) Автопортрет-2001 Свидетель роковых минут Блажен, кто посетил сей мир в его минуты роковые... Прожив до конца двадцатый век без первой его четверти, позволю себе усомниться – так ли уж хорошо стать свидетелем и участником стольких катаклизмов истории... При этом благодарен судьбе, что ровно полстолетия – как раз с середины двадцатого века – мне довелось быть профессиональным журналистом, или как принято говорить – летописцем эпохи. Но когда в 1951 году я впервые переступил порог «Правды», будучи 25-летним старшим лейтенантом, в моей судьбе уже было немало драматических эпизодов и крутых поворотов. Я родился в Ленинграде 17 ноября 1926 года. Накануне войны окончил седьмой класс. Из двадцати четырех пятнадцатилетних мальчишек – моих одноклассников, – до весны 1942 дожили лишь семеро. Из 900 дней ленинградской блокады на мою долю выпало 400 самых трудных. И уцелела наша семья лишь потому, что мы с братом ловили на рыболовный крючок бездомных кошек, носили их усыплять в соседний госпиталь, а потом свежевали, варили и ели. В конце осени нас с матерью под проливным дождем эвакуировали по Ладоге на Большую землю. После трехнедельного путешествия в теплушке мы оказались в Западной Сибири, в ста километрах от железной дороги. Ленинградский мальчик, наивно полагавший, будто булки растут на деревьях, стал счетоводом колхоза «Трудовик» Юргинского района Омской области (42 двора, 18 лошадей, а из мужиков – только полуграмотный председатель да хромой кладовщик). Жизнь заставила освоить сельскую экономику. Даже до такой степени, что за 100 яиц составил годовой балансовый отчет соседнему колхозу. Одновременно заочно учился в районной школе, за год прошел восьмой и девятый классы, начал учиться в десятом. Но осенью 1943 нас, семнадцатилетних, призвали в армию. Окончил пполковую школу, и весной 1944 готовился отправиться на фронт как командир 45-миллиметровой противотанковой пушки. С этим «оружием камикадзе» у меня было немного шансов дожить до конца войны. Но тут пришел приказ Верховного главнокомандующего откомандировать в военные училища всех новобранцев со средним образованием, или мобилизованных из десятого класса. Так я снова оказался в родном Питере. Сержант в обмотках стал старшиной первой статьи в щегольской мичманке и с палашом гардемарина, то есть курсантом высшего военно-морского училища. Самой яркой страницей всей моей жизни стал первомайский парад 1945 года. В городе, который выстоял блокаду, именно он воспринимался как Парад победы. Как трепетала, как пела душа, когда мы стояли в парадном расчете на Дворцовой площади, перед Зимним, фасад которого только что отремонтировали пленные немцы. А в тот самый день наши войска брали Берлин... Будущее казалось многообещающим. После дизельного факультета я мог стать командиром подводной лодки. А мой однокурсник Владимир Чернавин даже дослужился до Главкома Военно-морского флота. Но как-то инструктор обратил внимание, что при стрельбе из пистолета я щурюсь. Проверили зрение и выявили близорукость(последствие блокадной дистрофии). А очки морскому офицеру не к лицу. Начальник училища иронично изрек: овчинка выделки не стоит... Обладателя фамилии Овчинников подобный каламбур отнюдь не веселил. С трудом выхлопотал направление в Москву, на морской факультет Военного института иностранных языков. Но меня там в середине учебного года никто не ждал. Тем более, что в послевоенные годы ВИИЯ был даже более элитарным заведением, чем нынешний МГИМО. Туда брали генеральских детей или мастеров спорта. |
ИНТЕРЕСНОЕ О ЛИТЕРАТУРЕ
ТОП 20 КНИГ
ТОП 20 АВТОРОВ
| ||||||||||||
|