Дела собачьи   ::   Басанович Марина Борисовна

Так далеко моя мстительность на простиралась: он, конечно, заслуживал кое-чего за свое высокомерное нахальство, но обморок в мои планы не входил и вряд ли доставил бы мне удовольствие, поэтому я сказала:

– Ваша помощь мне больше не требуется. Если хотите, можете посидеть вон на том стуле, – я через плечо кивнула на самый дальний стул около письменного стола за моей спиной, откуда ему при всем желании было бы трудно увидеть душещипательные подробности происходящего на операционном столе, освещенном бестеневой лампой. Да и я не могла бы видеть некоторую брешь в его имидже (тогда, правда, этого слова я еще не знала).

– Кстати, как зовут вас? С собакой я уже познакомилась!

– Олег, – коротко представился он, опускаясь, точнее, падая на указанный стул и глубоко и облегченно вздыхая.

Через несколько минут все было закончено, и, наложив бинты на собачью лапу, я обернулась к хозяину:

– Олег, все уже позади… Через неделю придете, я сниму швы. Повязку не меняйте два-три дня, а потом будете обрабатывать спиртом и присыпать порошком, который я вам сейчас дам. Только проследите несколько дней, чтобы собака не занималась «самолечением», иначе она раньше времени снимет швы и вы точно в этом сезоне не поохотитесь!

Олег пришел в себя, слегка порозовел, однако разговорчивости и желания поспорить у него явно поубавилось. На все мои рекомендации он только послушно кивал головой. Я улыбалась и про себя думала: «Так тебе и надо! В следующий раз не будешь сомневаться!»

Впрочем, к следующему разу мое мстительное настроение давно прошло, да и встреча наша была совсем другая. Он еще с порога широко улыбался, а Габкин хвост не просто вежливо вилял – он крутился, как пропеллер, а на ее бородатой морде сверкала улыбка во все сорок два собачьих зуба. Ее глаза не были видны из-под клочкастой челки, но я не сомневалась, что и они светятся улыбкой. Как я и предполагала, все прошло без осложнений. Швы отлично срослись, и на месте разреза нежно светилась розовая полоска здоровой сухой кожи. Через некоторое время и ее не будет видно, она полностью зарастет шерстью.

Снятие швов – пожалуй, самая приятная для хирурга манипуляция. Она означает благополучное завершение послеоперационного периода и является очевидным свидетельством выздоровления. Ну и, в конце концов, это самое удобное время наговорить врачу кучу комплиментов. Чего уж скрывать – это всегда очень приятно! На этот раз слов было немного, но меня ждал огромный букет цветов.

Как-то, спустя много лет, я спросила, помнит ли он нашу первую встречу? От его нахального (горбатого только могила исправит) ответа я онемела, потому что этот «змей» сказал: «Хоть убей, ничего не помню! А ты?» Однако хитренькая улыбочка все-таки пряталась в его слегка поседевших усах.

Ну, голубчик, погоди! Я знаю способ сделать твою память немного подлиннее! Даже если книга никогда не будет издана, я подарю тебе этот рассказ в качестве лекарственного средства от амнезии.



Грыжа

Представьте себе молодого специалиста, в общем, не важно какой специальности: первые шаги одинаково нелегки везде. Трудный и тяжелый багаж теоретических знаний уже за плечами, а впереди непредсказуемая практика, где встречающиеся случаи ох как не похожи на учебники и даже на практические занятия в клиниках (речь все-таки пойдет о ветеринарии), где рядом плечо и опыт преподавателя. Представили?

А теперь вас ждет история из первых лет моей работы ветеринарным врачом.

Ветеринарная лечебница не очень большого подмосковного городка. Вполне современное здание на окраине, почти со всех сторон окруженное лесом. В штате всего два врача, один из них – я. В штатном расписании есть должность фельдшера, но в наличии его нет. Есть несколько санитаров – бабки почти преклонного возраста. Вот вам и место действия. А время – прекрасное! – субботний день весной в начале семидесятых.