Из жизни фруктов   ::   Лаврова Ольга

– Поле-езный человек!

– В своем кругу большой человек, знаете ли… – Звучит это почти как предостережение.

* * *



Из здания народного суда выводят группу арестованных за мелкое хулиганство. Рядом стоит «автозак», куда их должны погрузить. Первым идет Шишкин. Взгляд его задерживается на стоящей неподалеку телефонной будке.

– Начальник, – обращается он к конвоиру у машины, – дозволь позвонить!

– Не положено, – отзывается тот довольно благодушно – мелкие хулиганы не убийцы, с ними можно либерально.

– Ну будь человеком – два слова. Птицы дома второй день не кормлены, понимаешь, нет? Жена не знает кого чем.

– Не положено.

– Да ведь передохнут! А разве они виноваты, что я подрался? Ну, браток, будь человеком! Что я сделаю? Мне следы преступле­ния заметать не надо, сообщников предупреждать – тоже. Ну?

– А какие птицы? – смягчается конвоир.

– Кенары, щеглы. Да еще попугай. Веришь, нет? – за двести рублей!

– Ну только мигом давай.

– Два слова! – Шишкин бежит к будке, в которой разговари­вает пожилая женщина. – Мамаша, арестованному без очереди!

Шишкин закрывает дверь будки и набирает номер.

– Коля, я говорю… Пять суток… Смеешься?! – стервенеет он. – Я тоже смеюсь. Шишкину – пять суток! Пять лет – возьму. Десять – возьму. Но чтоб с меня мартышку делали! – голос его пресекается от бешенства.

Последний из арестованных влез в «автозак». Конвоир подхо­дит к кабине, дает короткий гудок.

– Иду! – кричит Шишкин, приоткрывая дверь будки и снова в трубку. – Все понял? Действуйте! Я ничего не пожалею! На всю жизнь Шишкина запомнит! – он вешает трубку и бежит к маши­не. – Спасибо, начальник!

* * *



В ветхую избушку у ворот плодоовощной базы входит Знамен­ский.

– Из какой организации? – равнодушно спрашивает вахтер, крошечный старичок в сползающих на нос очках.

– Управление МВД. – Знаменский предъявляет удостовере­ние, но старичок не смотрит, а вникает в список у себя на столике.

– Вроде ваших сегодня нет… На капусте вот из Консерватории, на картошке – медицина… и эти грузят … кибернетики. Ваших нет.

– Я не овощи перебирать. Проверку веду, понимаете?

Вахтер окончательно теряет интерес.

– А-а… тогда пожалуйста.

Знаменский идет по территории, посматривая по сторонам: на длинные бетонные бункера хранилищ, переваливающиеся из ямы в яму грузовики с надписью «Овощи», на грязные дороги и группу то ли кибернетиков, то ли музыкантов, орудующих лопа­тами около одного из складов. Какой-то человек, завидя Зна­менского, боком-боком подается в сторону, избегая с ним встречи.

…В просторном, дорого обставленном кабинете со Знаменским беседует заведующая базой – Чугунникова, женщина оживлен­ная, деловая, решительная, руководящая. Этакая мать-командирша. Взгляд цепкий, умный, улыбка располагающая. Со Зна­менским она держится приветливо и несколько покровительст­венно.

– Привыкла, Пал Палыч, девятый год ворочаю. Ну, конечно, забот в моем хозяйстве хватает: материальные ценности на руках, техника, люди…

– Включая медиков и кибернетиков.

Чугунникова добродушно отмахивается.

– С ними-то просто… Да, так о пропавших вагонах. Я, честно говоря, не вникала в подробности. В объеме нашего оборота, Пал Палыч, три вагона – мелочевка.

– Да ведь апрельские помидоры, Антонина Михайловна. Не августовские!

– Все равно укладывается в нормы естественной убыли.

– Допустим, даже так. Но нормы-то на фрукты-овощи. А сами товарные вагоны естественной убыли не подвержены, верно?

– Вагоны? – весело принимает слова Знаменского Чугунникова. – Верно, верно!

Из переговорного устройства у нее на столе раздается легкое шипение, а затем мягко-вежливый голос хорошо отдрессированной секретарши:

– Антонина Михайловна, Рудакова пришла.

– Пусть ждет.