Горец (4)   ::   Макнамара Кристофер Лоуренс

Непрерывно менялись черты ее лица - лица, которое было подобно голосу, - и Конан видел перед собой то дочь пастуха в домотканом платье, которая приняла смерть в конце шестнадцатого века... То быструю в движениях, улыбчивую женщину, которая вплоть до своей нелепой гибели на самом рубеже второго и третьего тысячелетий продолжала интересоваться старинным оружием.

А то - смуглую, с иссиня-черными волосами "профессиональную террористку" (как окрестила ее недоброй памяти Корпорация), которой не пришлось уйти в смерть, и которая - вот она, рядом с ним...

Нет, все они теперь рядом с ним! Все трое...

(Это "рядом", опять-таки по меркам живущих, протянулось на множество световых лет, - но не существовало теперь Расстояние, как не существовало и Время).

Все трое... Герда, Бренда, Луиза.

Три лица - и одна сущность. И даже не три лица - одно, словно бы трехликое.

Не обычным сходством схожи они, не простым бесхитростным сходством кровников - сестер, дочерей, племянниц... Некое высшее сходство, высшее родство проскальзывает в их чертах, сливая женщин воедино.

- ...И со мной тоже, любимый. Со мной тоже не расставался ты на Пути прежде, не расстанемся и впредь...

И снова длился разговор, который не был разговором. Двое мужчин спорили, а женщина смотрела на них с бесплотной улыбкой.

Смотрела то как мать, то как дочь.

Словно не доспорили они в земной жизни... Словно результат их спора мог что-то изменить в их прошлом или грядущем...

Все уже решено заранее - и прошлое, и грядущее записано в некой Книге Судьбы.

Надо только уметь ее читать...

Что ж - есть дело мужчин. Спорить, рубиться, прокладывать Путь, а дело женщины - следить за их спором с улыбкой и читать будущее в Книге Судьбы...

- Значит, и это еще не конец моего Пути?

- Путь не имеет конца. То, что ты прошел, - его первый отрезок. Ступень. Та ступень, которую бессмертные преодолевают только в смерти. Ты же, единственный из всех, - в бессмертии ее преодолел.

(И - женский голос вдали, почти за пределами слуха:

- И меня взял с собой, любимый... Взял смертную - в бессмертие...).

- И что же, теперь мне опять предстоит быть предводителем, быть не "за", а "против"?

- А уж это Судьба решит... Не ты и не я.

- Снова предстоит мне жребий сей... Есть ли в том польза?

- Да, снова. А польза - есть. Ведь каждая победа над силами Зла уменьшает общую власть Зла во Вселенной.

- Ты повторяешь мою мысль, Учитель... Но ведь я никогда и ни с кем ею не делился.

- Все-таки ты - хэгиш... Помнишь, что такое хэгиш?

- Помню...

- Ну так и не задавай глупых вопросов! Когда сливаешься с Мирозданьем, - нет для тебя больше тайн...

...Они говорили минуту или вечность, то протягиваясь бесплотной двойной струной через половину галактики, то исчезая в мельтешении элементарных частиц. И со все той же улыбкой слушала их женщина.

А больше некому было их слушать...

- ...Знаю я лишь одно, - говорил Катана, - именно от тебя зависит будущее, которое наступит после бессмертия. Я сам учил тебя сражаться достойно и ни разу не был в тебе разочарован. Неужели настала пора?

- Не настала еще, Учитель... Я не отступлюсь от того, что мне предначертано. Но тяжела ноша сия...

- Знай же и ты: один из нас, из бессмертных, будет сопровождать тебя в твоей новой жизни.

- Это будешь ты, Рамирес?

- Нет... Не я... - эти слова Катана произнес чуть слышно.

- Почему? Разве есть хоть кто-нибудь, равный тебе?

- В том-то и дело... Ты, - хотя некоторые вещи ты оцениваешь с редким идиотизмом, дорогой мой хэгиш, - все же теперь превосходишь меня по Силе. Но превосходишь, скажем так, чуть-чуть...

- Тем более - значит, мы сможем объединить нашу Силу, сложить ее воедино!

- Браво! Ты, оказывается, усвоил одно из действий арифметики сложение! Но здесь работают куда более сложные расчеты, ученик мой... Сила не складывается - там, где сходятся несколько источников, вступает в действие лишь один из них.