Мальчик во мгле :: Пик Мервин
Страница: 3 из 32 | |||
| ||||||||||||||
| ||||||||||||||
КАТЕГОРИИ КНИГПОСЛЕДНИЕ ОТЗЫВЫ О КНИГАХМихаил (19.04.2017 - 06:11:11) Антихрист666 (18.04.2017 - 21:05:58) Ладно, теперь поспешили вы... (18.04.2017 - 20:50:34) Роман (18.04.2017 - 18:12:26) АНДРЕЙ (18.04.2017 - 16:42:55) СЛУЧАЙНОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕЦветы цвели-цветы завяли, 03.07.10 - 15:58 Хотите чтобы ваше произведение или ваш любимый стишок появились здесь? добавьте его! |
Вспомнив, как он сбивался с пути, Мальчик поневоле понял, насколько страшнее было бы остаться совсем одному в заполненных мраком краях, чуждых его жизни, в местах, удаленных от сердцевины Замка, в коем, хоть многие обитатели его оставались Мальчику ненавистными, он был, по крайности, среди своих. Ибо можно нуждаться и в ненавистном, и ненавидеть то, что на странный манер любишь. Так дитя устремляется к узнаваемому – узнавания ради. А остаться одному в земле, где ничто тобой не узнается, – вот этого он и страшился; и жаждал. Потому что какие же могут быть исследования без опасностей? Впрочем, нет – он не тронется в путь затемно. Это было б безумием. Он выйдет перед самой зарей, когда почти весь Замок спит, и побежит в полумгле, а там и с солнцем наперегонки: он на земле, солнце в небе, – их будет лишь двое, одних на всем свете. Но как дотянуть до конца холодной, неспешной ночи, бесконечной ночи, которая лежит впереди? Спать – невозможно, хотя поспать было б неплохо. Он снова соскользнул с кровати и торопливо подошел к окну. Солнце стояло уже над зубчатым горизонтом, и все вокруг купалось в бледной его светозарности. Впрочем, недолго. Нежный простор неожиданно принял вид совершенно иной. Башни, которые мгновение назад были бесплотными и чуть ли не плыли по золотистому воздуху, приобрели теперь, расставшись с последними лучами солнца, сходство с почерневшими, гнилыми зубами. Внезапная дрожь прохватила потемневшую землю, и первая ночная сова проплыла беззвучно мимо окна. Далеко внизу кто-то крикнул. Слишком далеко, чтобы различить слова, но не настолько, чтобы не понять – они окрашены гневом. Новый голос вступил в перебранку. Титус перегнулся через подоконник и глянул вниз. Спорщики не превосходили размером подсолнечных семечек. Однообразно запел колокол, за ним второй, потом загудела вся масса их. Колокола резкие и мягкие, разного возраста и из разных металлов, колокола страха и колокола гнева, колокола радостные и скорбные, колокола с голосами густым» и ясными… тусклыми и звучными, восторженные и печальные. Несколько мгновений голоса эти полнили воздух, рокочущие, гомон колокольных языков накрывал огромный каркас Замка металлической шалью. Потом мало-помалу сумятица колоколов стала стихать, они умолкали десятками, пока не осталось ничего, кроме опасливого безмолвия, и наконец хрипловатый голос возвратился над крышами из бесконечной дали, и Мальчик услышал, как последние густые ноты замирают в безмолвии. На миг знакомое великолепие происходящего захватило его. От колоколов Мальчик не уставал никогда. Затем, когда он совсем уж было отвернулся от окна, послышался новый перезвон, и такой напористый, что Мальчик нахмурился, не в силах понять, что бы это значило. За перезвоном последовал второй, потом третий, а когда завершился четырнадцатый, Мальчик понял, что колокола звонили в его честь. Он и забыл на время о своем положении – лишь для того, чтобы, дрогнув, вспомнить о нем. От первородства не убежишь. Можно подумать, что такие почести должны были бы порадовать отрока. Но нет, с юным графом все было иначе. Церемонии опутали его жизнь, и счастливее всего он был, когда оставался один. Один. Один? То есть – в отсутствии . В отсутствии, но где? Представить это было ему непосильно. Ночь за окном погрузнела от собственной мглы, пробиваемой лишь точками света, мерцавшими в массиве той самой крутой горы, на отрог которой Мальчик взбирался вчера, чтобы посадить четырнадцатый ясень. Эти далекие искры или уголья пылали не только на горных склонах, но и по контуру гигантского круга – и, подчиняясь призыву костров, в десятках замковых дворов стали собираться люди. Ибо сегодня была ночь высокого пикника, и скоро уже вассалы выступят в путь к той или иной части круга. Замок опустеет, люди покинут его – пешие, на лошадях, на мулах, в экипажах и повозках всех мастей. И скопище сорванцов, шныряя туда и сюда в предвкушении праздника, будет вопить и драться, и крики их понесутся, точно крики скворцов. |
ИНТЕРЕСНОЕ О ЛИТЕРАТУРЕ
ТОП 20 КНИГ
ТОП 20 АВТОРОВ
| ||||||||||||
|