Пропащие Души   ::   Иванов Сергей Григорьевич

И как тогда рассчитывать последствия?

Однако не в постели ж решать эти вопросы?

— Ну, твое величество, — спросил Светлан, — готова встретить утро?

— Пуск! — скомандовала Анджелла, зажмурив сияющие глаза.

Стандартное окно тут же заменили другим — громадным, почти во всю стену, позволявшим парочке, нежащейся на широкой постели, любоваться великолепным видом, словно с уступа горы. Повинуясь сигналу пульта, шторы поползли в стороны, открывая ошеломляющий простор, наполненный светом и свежестью. Затем распахнулись окна и легкий, давно нагревшийся ветерок проник в глубину комнаты, принявшись играть золотыми локонами королевы, ластиться к ее ослепительной наготе.

— Новый день, — прошептала она. — Еще один — с тобой.

И улыбнулась, прижимаясь к нему плотней.

— Хотя утром уже не пахнет, — заметил Светлан. — Эдак и закат скоро проспим. Что такое, а? Уж не возвращается ли в тебя Лаура?

— А разве не заметно? — откликнулась девушка. — По-твоему, кто сражается с тобой ночи напролет? Да какая принцесса сдюжит такое!

Тем более ночами они не столько сражались, сколько летали, сплетясь разгоряченными телами, остужаясь ветром, — причем с волшебной скоростью и на изрядные расстояния. А уж кто тут в ком черпал силу… В любом случае полет — дело совместное.

— Ведьма моя, — рассмеялся он. — За это и люблю. Но, может, днем ты тоже годишься на что-то?

— Вот мы сейчас и проверим! — посулила Анджелла. Но только собралась претворить свою угрозу в дело, как затрезвонил видеофон. Причем вызов поступил по линии доверия. Они переглянулись, как и всегда, понимая друг друга без слов. Покривившись, Светлан проворчал:

— Придется ответить.

— Иначе к чему было сортировать знакомых, — согласилась девушка. — Вот стоит ли нам прикрываться, а?

— Твоя нагота — общественное достояние, — заявил он. — А моя никого, в общем, не колышет.

— Если не считать пары дюжин твоих приятельниц, — фыркнула девушка. — И еще нескольких… неопределенного пола. Уж доставь им такую радость!

— Да ты ревнуешь? — изумился Светлан. Точнее, изобразил удивление, поскольку сам в это не верил. — Короче, врубаю.

Перед ними, заслоняя окно, вспыхнула голограмма. Изображала она упитанного блондина с изрядными залысинами и благодушной физиономией, вальяжно развалившегося в огромном кресле.

— Надо ж, опять в постели, — констатировал пришелец без удивления. — Вы б хоть на еду прерывались. Не говоря о прочих надобностях..

— Зависть — опасное свойство, — сказал Светлан. — Не увлекайся, Грифон.

— Да я что, мне и со стороны поглядеть — кайф! Вы же, ребята, могли б миллионы заколачивать, снимая свои шалости на визор и продавая пошире. Ну вправду, со свистом уйдут! А если обуяла скромность, можно карнавальные маски напялить. Хотя полная открытость стоит дороже, — прибавил он после короткой паузы.

— Вот с этой светлой идеей ты и заявился к нам? — осведомился Светлан.

— Не-е, — расплылся в улыбке Грифон. — То импровизация. Как увидал эдакий натур-морт, так и вскочила. А потревожил вас, голубков, я вот пошто…

И он поведал хозяевам о странных летунах, замеченных в окрестностях Кленова, — точнее сказать, летуньях, почти всегда голых и мчащих верхом на неких подобиях вешалки-стойки, сделанных, похоже, из дерева. При этом не наблюдалось ни выхлопов, ни каких-либо следов в воздухе, не слышалось моторных шумов.

— То есть имеем транспортное средство, — заключил гость. — Очень компактное, очень экономное, судя по всему, весьма простое и надежное в управлении. Вдобавок наверняка не загрязняет среду.

Анджелла усмехнулась:

— Ну если его хорошенько вымыть… Да и кто летает грязным? Перед полетом все фасадные части положено надраивать до блеска.

— Байка занятная, — признал Светлан. — Только мы-то при чем?

— Да брось! — хмыкнул блондин.