Время ярости   ::   Теодор Стэрджон

Я не хочу, чтобы меня видели. Я не могу объяснить… Ни один вулканец не станет говорить об этом.

– Спок, я хочу тебе помочь…

– Не спрашивайте меня ни о чём! – почти прокричал Спок. – Я не буду отвечать!

– Хорошо, – ровным голосом произнёс Кирк. – Я выполню Вашу просьбу. Но сначала, мистер Спок, приказываю Вам явиться в медотсек. Доктор Маккой ждёт Вас.

– Я вообще не понимаю, как Спок может жить – с такой начинкой и на таких оборотах, – сказал Маккой. – Его нормальный пульс – двести сорок ударов в минуту, а такого артериального давления, как у него, у людей вообще не бывает – причём, заметь, ту зелёную субстанцию, что течёт у него в сосудах, можно назвать кровью лишь с большой натяжкой. Но это в нормальном состоянии, Джим. При теперешнем положении дел, если мы не доставим Спока на Вулкан в течение восьми – нет, пожалуй, даже семи дней – он умрёт.

– Умрёт? Но почему? Что с ним такое?

– Не знаю, Джим. Знаю только, что в деятельности жизненно важных органов возник дисбаланс, и что дисбаланс этот всё нарастает. Это как если бы у меня или у тебя в кровь постоянно поступало бы огромное количество адреналина. Спок не хочет говорить, что с ним. Но если этого как-то не остановить, физический и эмоциональный стресс убьёт его.

– Ты уверен, что он знает, что с ним?

– Да. Но он не сказал мне.

– Он сейчас заперт один, как хотел?

– Да, Джим. И на твоём месте я бы поостерёгся приближаться к нему. Звучит чертовски странно, но… я считаю, что он не владеет собой.

– Всё равно я должен с ним поговорить. Есть же какое-то объяснение! Как иначе можно узнать это?

– Думаю, ты прав, – сказал Маккой. – Но, Джим – будь осторожен.

– Мистер Спок, – произнёс Кирк как можно мягче. – Доктор Маккой сообщил мне о Вашем состоянии.

Спок молчал, глядя в сторону.

– Спок, он сказал, что если чего-нибудь не сделать, ты умрёшь. Что это, Спок? Это что-нибудь такое, что может быть сделано только на твоей планете?

Никакого ответа.

– Мистер Спок. Вас называют лучшим помощником капитана на всём Звёздном Флоте. Для меня это неоценимое преимущество. И если уж мне суждено его потерять, я хочу знать, почему.

Спок шевельнулся, а затем заговорил, торопливо, почти неразборчиво.

– Это… ни один инопланетянин не должен знать… лишь немногие, которым случилось… Вулканцы понимают – но даже вулканцы не говорят о таких вещах вслух. Это глубоко личное. Капитан, не требуйте от меня дальнейших объяснений.

– Не могу, – сказал Кирк. – Речь идёт о моём корабле, моём командовании, моём долге. Я требую объяснений. Как Ваш капитан, приказываю Вам отвечать.

– Капитан, есть вещи, которые важнее служебной дисциплины.

– Есть – иногда. Но ничто не может быть важнее здоровья, безопасности и благополучия членов моего экипажа. Обещаю считать всё, что Вы скажете, строго конфиденциальным.

Несколько секунд Спок колебался. Затем он заговорил.

– Это связано с… с…

Последнего слова было не разобрать.

– Связано с чем? – переспросил Кирк.

– С биологией.

– С какой биологией?

– С вулканской.

– С биологией вулканцев, Вы имеете в виду? Биологией воспроизводства? Да чего же тут стыдиться? Это бывает даже у птиц и у пчёл.

Спок уставился в пол.

– Мы не птицы и не пчёлы. Когда так гордишься своей логичностью, вдруг разом утратить её – как бывает в это время с нами…

Кирк ждал.

– Как вулканцы находят себе жён? – продолжал Спок. – Вы никогда не задумывались об этом, капитан? Как мы выбираем друг друга? Не сомневаюсь, Вы слышали множество шуток на этот счёт. Мы ведь так высокомерны, как горды, так бесстрастны – мы просто провоцируем такие шутки.

– Что ж, я слышал их, – медленно сказал Кирк. – Но, шутки в сторону, я полагаю, что это происходит как-нибудь… э… логично. Возможно, путём генетического отбора.

– Нет.