Осада   ::   Файбышенко Юлий Иосифович

---------------------------------------------

Файбышенко Юлий Иосифович

Осада



Юлий Иосифович ФАЙБЫШЕНКО

ОСАДА

Повесть

Ночью убили сторожа и ограбили склад потребкооперации.

Утром Гуляев допрашивал заведующего Козаченко.

- Какие товары были на складе? - спросил Гуляев.

- Мануфактура была, - зачастил заведующий, короткопалой рукой теребя лацкан выцветшего пиджака. - Продуктов: воблы - пятьсот фунтов, пряников старых там, подушечек и монпансье. Сахару колотого - шесть мешков, муки двадцать мешков. Как раз позавчера подсчитывали все с исполкомом. Распределяли.

- От исполкома кто был? - спросил Гуляев.

- Костышева и Куценко.

Гуляев кивнул. Куценко - председатель уездного исполкома - был вне подозрения. Вера Костышева - секретарь комсомольской ячейки маслозавода тоже.

- Как вы думаете, знали грабители о том, что хранится на складе? спросил Гуляев.

Козаченко заморгал глазами:

- Откуда ж мне знать?

- На полках не осталось ни крошки, значит, брали уверенно. Похоже, операция была заранее подготовлена. Кто еще знал о том, сколько товара на складе?

- Сторож знал, - сказал Козаченко, поеживаясь и вжимая подбородок в раскрытый ворот грязной рубахи, - продавец из лавки знал... Завторгом знал...

В ту же секунду дверь распахнулась, и начальник Иншаков ворвался в комнату. Козаченко отпрянул в сторону.

- Ты, - закричал Иншаков. - Ты! Шкура! Стой!

Козаченко стоял, безмолвно моргая.

- Проморгал! - кринал Иншаков. - Шкура! Продал? Ах ты, иуда ты иудейский! Знаешь, что теперь с городом будет? Нет?

Козаченко сделал слабое движение головой, означающее, что не знает.

- Ты ж нас голодной смерти предал, иуда ты! - сказал Иншаков, шагнул к столу и упал на стул. - Подвозу в город нет, - вытирая лоб фуражкой, пояснил он Гуляеву. - Клещ нас только что не вплотную обложил, а конные его у самых окраин шмыгают. А энтот, - он повернулся всем телом к завскладом и махнул рукой. - Катись, гнида!

Козаченко ветром сорвало с места. Хлопнула дверь.

- Ты вот что, Гуляев, - сказал начальник, снова нахлобучивая фуражку на лысину, - ты это дело давай двигай без никаких! Тут ниточка неизвестно куда приведет: то ли это грабеж, то ли политическая провокация. Есть у тебя какие мысли, нет?

- Пока нет, - сказал Гуляев. - Вы б, товарищ начальник, дали мне Клешкова в помощь, тогда бы справились.

- Клешков тоже не доски задом строгает, - сказал начальник, вставая. - Раз велено одному - работай, понимаешь, какое дело, один, ясно?

- Ясно, - сказал Гуляев.

Начальник вышел.

Клешков в это время сидел в горнице маленького, до подоконника вросшего в землю дома и слушал, что говорит Бубнич низкорослому крепкому мужику с широким небритым лицом.

- Положение республики трудное, - гудел глуховатый голос Бубнича, не мне тебя просвещать, Степа, не для того тебя из губернии прислали. В уезде у нас дела неважные. Фактически мы удерживаем только Сухов, да еще в Острянице засел Карпенко.

В горнице стоял застарелый запах сапог и дегтя. Этот уединенный домик, затопленный буйным цветением старого, неухоженного сада, Бубнич давно уже избрал местом конспиративных свиданий.

- Самое же главное, Степа, - медленно произнес Бубнич, - это атаман Клещ. Мы его вначале недооценили. Казался шутом гороховым с его анархией, черным знаменем и грабежами. А тут совсем не шутки. У него сейчас сабель триста. Сил наших еле-еле хватает, чтобы оборонять Сухов. Короче, передай в губернию, что без помощи мы на данном этапе не вытянем.

- Значит, не понял ты мою миссию, Бубнич. В губернию обратно я не собираюсь. Прислан я к тебе в помощь по оперативным делам. Вот это и надобно нам обмудровать. А помощи просить - кого другого найди.

Они молча посмотрели друг на друга.