Основной инстинкт   ::   Серегин Михаил Георгиевич

Конечно, на квартиру в центре у нее средств не хватило, но она и не стремилась в самый центр, ее вполне устроила квартира в значительно более спокойном по сравнению с центром Ховрине.

Мать еще продолжала работать, хотя ясно было, что долго она не протянет и скоро сляжет. Верка постаралась использовать оставшееся у нее время наиболее эффективно. Она уменьшила время своих сеансов и увеличила количество клиентов, которых принимала за день, а заодно присматривалась к ним, поскольку в голове у нее родилась неплохая идея – обеспечить свою жизнь хотя бы в минимальной степени, чтобы, как мать, не зависеть от того, на сколько лет ты выглядишь в тридцать, на сколько в сорок и так далее.

Ей удалось раскрутить одного из клиентов на то, чтобы он помог ей купить контрольный пакет небольшой фирмы. Она вложила почти все свои деньги в фирму, которая занималась ремонтом каких-то бытовых агрегатов. Верка очень мало вникала в подробности, ее интересовало лишь, чтобы ей регулярно выплачивали процент ее прибыли. Клиент, который помог ей провернуть эту сделку, утверждал, что рынок бытовых услуг – самый стабильный из всех и никогда не будет сокращаться, хотя бы потому, что количество бытовой техники у населения постоянно растет и со временем она обязательно приходит в негодность и требует ремонта.

Все это обещало Верке стабильность существования и независимость от работоспособности своего тела.

Она не стремилась к тому, чтобы получить от своих денег как можно больше, гораздо важнее для нее была стабильность дохода. Она нашла правильный тон поведения с сотрудниками фирмы, подыскала для нее директора, которому, как ей показалось, она могла доверять, и поставила единственное условие – выплачивать ей определенную сумму прибыли, остальное можно использовать на развитие и заработную плату. Условия коллектив и директора вполне устроили.

Поэтому в самой фирме она появлялась чрезвычайно редко, только когда ее присутствие было необходимо для решения каких-то вопросов, относящихся к компетенции учредителей. Все ее руководство сводилось к тому, что она ставила подпись под тем документом, который подсовывал ей директор. Деньги ей перечисляли на счет в банке постоянно, Вера не испытывала по этому вопросу никакого беспокойства.

Вера превратилась в типичную московскую женщину – свободную и независимую, удовлетворенную своей жизнью и внешностью, лишенную комплексов и держащую в тайне, откуда у нее взялись деньги. Впрочем, москвичи никогда не задают таких вопросов в лоб, поскольку почти у каждого есть какие-то свои секреты, обнародовать которые он не собирается. Это называется тайна происхождения первоначального капитала, одна из наиболее ревностно охраняемых тайн.

В Ховрине никто не знал, что Верка проститутка. Она не заводила там тесных знакомств с соседями, не рассказывала о себе почти ничего. Кто-то был уверен, что она работает секретаршей директора крупной фирмы, кто-то считал ее менеджером рекламного агентства, кто-то принимал за содержанку удачливого бизнесмена. Вера не разрушала ни одну из этих легенд, никому не открывая правды. Ее вполне устраивало то уважение, с которым относились к ней все, кто в эти легенды верил.

И только там, где прошло ее детство и первые годы работы, в Парке, ее социальный имидж не изменился. Как была она «Веркой из парка», проституткой, дочерью проститутки, так ею и осталась. Это было уже навечно, до самой смерти.

Очень скоро ежедневная доза стала для ее матери жизненной необходимостью. Клиенты исчезли, а вместе с ними исчез и стимул держаться за жизнь. Она сдавала на глазах и за пару недель довела себя до того, что уже перестала выходить из дома. Все проблемы по приобретению наркотиков легли на Веру, которая, как ни брыкалась, отказать матери не могла, особенно видя, как ее корчит без очередной дозы.