La Maladie   ::   Сапковский Анджей

Так что получилось неплохо — ворота были открыты, решетка поднята, а опирающиеся на рогатины и алебарды кнехты были не слишком ретивыми служаками. Еще лучше оказалось, когда человек в бархатных одеждах, приветствуя Бранвен во дворе, удовлетворился несколькими фразами и больше ни о чем не спрашивал. С изысканной вежливостью он подал Бранвен руку и придержал стремя, отведя взгляд в сторону, когда, опускаясь с коня, она обнажила колено. С изысканной вежливостью он попросил нас следовать за ним.

Замок был пугающе пустым. Будто вымерший. Было холодно, а от вида черных, погасших каминов делалось еще холоднее. Вместе с Бранвен мы ожидали в огромном холодном зале, среди косых полос света из остроконечных окон. Ждать пришлось недолго. Скрипнули низенькие двери.

«Сейчас, — подумал я, и мысль вспыхнула в моей голове белым, холодным и ослепительным пламенем, на мгновение осветив длинную бесконечную глубину черного коридора. — Сейчас войдет она».

И вошла. Она.

Изульт.

Меня буквально затрясло, когда она вошла, когда она засветилась белизной в темной раме дверей. Верьте или нет, с первого взгляда ее нельзя было отличить от той, ирландской Изульт, моей родственницы, Златокудрой Изульт из Байле Ата Клиат. Лишь второй взгляд выдавал разницу — волосы немного темнее и не свиваются в локоны. Глаза зеленые, а не синие, более округлые, не той неповторимой миндалевидной формы. Немного другая форма и выражение губ. И еще руки.

Да, руки были очень красивые. Мне кажется, она привыкла к льстивым сравнениям с алебастром или слоновой костью, но у меня белизна и гладкость этих рук вызывали воспоминания о полупрозрачных свечах, горящих в полумраке часовни Инис Витрин в Гластонбери.

Бранвен присела в глубоком реверансе. Я опустился на одно колено, склонив голову, и двумя руками протянул в ее сторону меч в ножнах. Как того требовал обычай, я отдавал мой клинок к ее услугам. Что бы это не означало.

Она ответила поклоном, подошла и коснулась меча кончиками длинных пальцев. Теперь мне можно было подняться. Церемониал позволял это. Как того и требовал обычай, я отдал меч человеку в бархатных одеждах.

— Приветствую вас в замке Кархаинг, — сказала Изульт. — Госпожа…

— Я — Бранвен из Корнуэлла. А это мой спутник…

«Ну-ну, интересно», — подумал я.

— …рыцарь Моргольт из Ольстера.

Клянусь Лугом и Лиром! Я вспомнил. Бранвен из Тары. А потом Бранвен из Тинтагель. Ясно. Это она.

Изульт молча присматривалась к нам. Наконец, сложив вместе свои удивительные белые руки, она хрустнула пальцами.

— Вы прибыли от нее? — тихо спросила она. — Из Корнуэлла? Как вы здесь оказались? Я каждый день высматриваю корабль и знаю, что он еще не пристал к нашим берегам.

Бранвен молчала. Я, конечно же, тоже не знал, что ответить.

— Отвечайте, — сказала Изульт. — Когда приплывет сюда корабль, которого мы ждем? Кто будет на его борту? И каким будет цвет паруса, под которым прибудет корабль из Тинтагель? Белым или черным?

Бранвен не отвечала. Изульт с Белыми Руками кивнула головой в знак того, что поняла. Я позавидовал ей в этом.

— Тристан из Лайонесс, мой муж и господин, — продолжила она, — тяжело ранен. В сражении против графа Эстульта Оргеллиса и его наемников ему пробили копьем бедро. Рана воспалилась… и ее невозможно излечить…

Голос Изульт дрогнул, прекрасные руки затряслись.

— Уже много дней Тристана мучает горячка. Он часто бредит, впадает в беспамятство, никого не узнает. Я сижу рядом с его ложем, лечу его, усмиряю боль. Но, видимо, из-за моей неспособности и неловкости Тристан послал моего брата в Тинтагель. Видимо, мой муж считает, что в Корнуэлле легче найти хороших врачей.

И Бранвен, и я молчали.

— Но до сих пор от моего брата нет известий, до сих пор ничего не ведомо о его корабле, — продолжала Изульт Белорукая. — И вдруг, вместо той, кого ожидает Тристан, появляешься ты, Бранвен.