Негасимое пламя   ::   Филлипс Патриция

Когда-то сэр Хью упоминал о том, что хочет сговорить ее за одного своего дальнего родственника из Кэйтерс-Хилл в Шрусбери, но Джессамин решительно воспротивилась. Даже сейчас, когда об этом все забыли, при одной мысли о сэре Ральфе Уоррене ее губы презрительно кривились. Отец, к несчастью, не позаботился заранее объяснить ей, что это за человек. Со свойственной ему резкостью сэр Хью просто-напросто отмахнулся от Джессамин, сказав только, что она непременно будет счастлива с этим человеком, как бы он там ни выглядел. Достаточно того, что сэр Ральф позаботится о ней и будущих детях и станет им заботливым и любящим отцом.

Незаметно мысли Джессамин вернулись к любимой книге, и перед глазами всплыла картинка, которой она любовалась особенно часто, — джентльмен играет на лютне, но взгляд его, нежный и томный, не отрывается от лица голубоглазой леди. Вокруг рисунка шел затейливый узор из вьющихся роз, чьи узкие, вытянутые бутоны с багрово-алыми лепестками сплетались в самом низу и казались роскошным ковром, брошенным под ноги пылким влюбленным. Отец когда-то уверял, что сэр Ральф знает толк в куртуазной любви, Неужто он и впрямь мог бы вот так распевать, сидя у ее ног?

Нет, невозможно, подумала Джессамин. Сэр Ральф скорее всего обыкновенный напыщенный осел, да еще и толстый вдобавок, и, что хуже всего, он будет стараться обуздать ее. При одной мысли об этом Джессамин снова скривилась.

Хотелось бы ей посмотреть на мужчину, у которого хватит на это сил!

Резко свистнув, Джессамин тронула каблуками бока Мерлина, заставив перейти на легкий галоп. Холодный резкий ветер сначала разрумянил ей щеки, но потом пробрал до костей.

Нет, сэр Ральф не для нее. Слава Богу, она свободна и останется таковой, пока сможет. Чувство вины перед братом кольнуло ее, и Джессамин поняла: в глубине души она испытывает невольное облегчение при мысли о том, что тот не похож на других мужчин, иначе бы и он, чего доброго, тоже вздумал прибрать сестру к рукам. А пока что Уолтер ограничивался тем, что ворчал на нее из-за долгих прогулок верхом, убеждая Джессамин, что это опасно, да и не Приличествует молодой леди. Как обычно, сестра пропускала нравоучения мимо ушей.

Перебираясь на другую сторону реки, Мерлин неожиданно споткнулся. Веером разлетелись брызги, и Джессамин невольно вздрогнула, когда холодная вода попала ей за шиворот и намочила тунику. Она послала лошадь вперед, жалея про себя беднягу Неда, которому придется плыть за ними вслед.

— Свободна, свободна! — весело щебетала над головой какая-то беззаботная птаха. Свободна как ветер, как дождь, как бурлившая река, как леса и холмы…

Джессамин натянула поводья, сдерживая мчавшегося коня. Приятно освеженная долгой скачкой, ее разрумянившаяся от свежего воздуха и ветра, она чувствовала, что может снова превратиться в леди Кэрли.

Стены главной башни замка, сложенные из грубо обтесанного камня, с годами потемнели от дыма факелов и пламени горевших в камине дубовых поленьев.

Огромный зал внутри башни был почти пуст. Его убогую обстановку составляли лишь покрытые царапинами грубо сколоченные столы на козлах да выщербленный пол. Уолтер уже ждал ее. Он сидел в хозяйском кресле на небольшом помосте, возле которого жарко пылало в камине огромное полено. Коротая время, он попивал эль — вино подавалось лишь в исключительных случаях, — и по его раскрасневшемуся лицу было ясно, что он голоден и взбешен.

Высоко под потолком сквозь узкие, словно бойницы, окна проглядывало угрюмое осеннее небо. Было темно, будто сгущались сумерки, хотя на самом деле время близилось к обеду.