Последняя и вечная любовь   ::   Роджерс Розмари

Неужели у вас совсем нет совести?

Губы Моргана раздвинулись в знакомой ей насмешливой улыбке.

— Вы это лучше знаете, так зачем же спрашивать, дорогая Соня! А может, вы предпочитаете, чтобы я называл вас «belle mere» [1] ?

Соня едва не задохнулась от бешенства. Она немедленно вырвалась бы из рук Стива, если бы он не был так силен.

— Я предпочла бы вернуться на место, если, конечно, позволите!

— Не позволю! — Стив вдруг нахмурился, а затем крайне удивил ее, сказав: — Соня, я виноват. Я пригласил тебя танцевать, вовсе не желая обидеть. Но поскольку нам все же придется проводить какое-то время вместе, не лучше ли соблюдать перемирие?

— Это все, что ты хотел сказать мне?

Он улыбнулся одними глазами.

— Нет, не только. Мне надо задать тебе несколько вопросов.

Соня почувствовала напряжение Стива.

— Ты знаешь здесь почти всех, не так ли?

Он стал непринужденно расспрашивать ее о гостях. «Зачем ему это?» — подумала Соня.



Глава 2

— Дорогая, я бы хотел, чтобы ты не выражала неприязнь к Стивену так явно, — мягко заметил Уильям Брендон, когда они вернулись домой.

— Но он пригласил меня танцевать, прекрасно зная, что я никогда не прощу его за обман и унижения, которым он подвергал нас! — резко возразила она.

«Было время, — зло подумала Соня, — когда я любила сболтнуть лишнее, чтобы… чтобы очистить душу. Но высокомерие Стива, его уверенность, что я сделаю все, о чем он ни попросит, и расскажу ему обо всех друзьях, просто нестерпимы! Почему он женился на Джинни? И почему, загадочно исчезнув на несколько месяцев, он вдруг объявился вновь?»

Даже услышав глубокое и ровное дыхание спящего мужа, Соня лежала неподвижно, боясь пошевелиться, хотя кипела от раздражения. Невыносимо! Невыносимо находиться здесь, в своем старом доме, в той же большой кровати с пологом, с которой связано столько воспоминаний. «Мне следовало настоять на продаже плантаций, — в отчаянии думала она, — и никогда сюда не возвращаться!» Ее охватило предчувствие, что случится что-то скверное, опасное и разрушит их благополучную жизнь.

Стив Морган всегда доставлял неприятности, и сейчас Соня пожалела, что Джинни, несмотря на все свои скандальные приключения, не осталась в Европе.

В своей комнате Джинни тоже не могла сомкнуть глаз. Проклятый Стив, куда он делся?

Сначала они занимались любовью, а потом он небрежно поцеловал ее и исчез, не промолвив ни слова. Куда он мог пойти? Или — еще хуже — к кому? «Он ушел уже больше часа назад, — подумала она, — но я не унижусь до того, чтобы его выслеживать. Он поймет, что я не доверяю ему, и тогда мы поссоримся по-настоящему». Может, его разозлило, что она флиртовала с этим молодым красавцем — Люсьеном Валетом? Стив не сказал об этом ни слова, а вот она сама шутливо попеняла ему за то, что он так рассердил бедную Соню.

В ответ Стив лишь поднял брови, дьявольски усмехнулся и спросил:

— Чем же? Тем, что пригласил ее потанцевать? Что за упрямица! Она все еще не может простить меня, и ты знаешь за что.

— Едва ли могу угадать истинную причину. Насколько я помню…

— Мне тоже приходится помнить об этом, любимая.

Но что он имел в виду? Они слишком мало прожили вместе, но оба не хотели лгать, ворошить прошлое и ссориться из-за этого. Они любили друг друга, но достаточно ли одной любви для того, чтобы прожить вместе целую жизнь? Ведь когда-то любовь пройдет, начнется скука, а возможно, и ненависть?

Джинни оставила окно открытым, и теперь тонкие занавески колыхались от порывов ветра. Она поднялась, прошла через комнату и выглянула в окно. Ветер раскачивал ветви деревьев, и шорох листьев напоминал ей рокот океанских бурунов неподалеку от их дома в Монтеррее. Того дома, где Стив овладел ею после того, как убил Ивана на палубе русского корабля.