Рыбка в солнечной воде   ::   Алпатова Ирина

И от этого ее смятение только усилилось.

– Да, Гришкина, вы! Что это за рожи вы мне здесь корчите?

Ладно, «рожу» Лера могла пережить совершенно спокойно, потому что по этой части она и в самом деле была великим мастером, но вот «Гришкину»…

– Я Гришина, – может быть уже в десятый раз напомнила Лера.

Она все еще не могла стряхнуть с себя наваждение – абсолютно настоящее чувство утраты, поэтому фраза прозвучала непривычно жалко и потерянно. Не стоило ей поправлять Фому, да еще таким вот голосом, тем более что он отлично знал ее фамилию и перевирал совершенно сознательно. Ни для кого не было секретом, что пресловутая Гришина вызывала у главрежа приступы неприязни, причем острой и плохо контролируемой.

«Наша примадонна», «великая Гришкина» – все это входило в постоянный репертуар Фомы и порядком Лере надоело. На самом деле Валерия Гришина не успела стать примадонной, и вполне великим был только ее рост. Незабвенный создатель театра Павел Андреич Столяров, который, собственно, и привел Леру в эти стены, верил в ее талант. Но когда он неожиданно умер, Лерина звезда, вернее пока еще звездочка, маленькая и робкая, мигнула ей неверным светом и погасла, точно ее и не было. Теперь уже и сама Лера начала сомневаться в том, что она хорошая актриса.

И вообще нынешний главреж по отношению к рядовой актрисе вел себя как бык, завидевший красную тряпку, только что не пускал пламя из ноздрей и не рыл копытом землю. Именно поэтому Лера постоянно ощущала себя тореадором, выходящим с алой мулетой на арену ревущего стадиона. Вот и теперь, подав голос, она все равно что скомандовала: «Туро!» – и Фома с готовностью бросился на врага.

– А-а, так вы Гри-и-ишина… А я уж было подумал, что Немирович-Данченко, потому что только вы позволяете себе…

За спиной Леры хихикнули. Фома этот смешок тоже услышал и, выбравшись из своего пятого ряда и не переставая бубнить, подошел к сцене вплотную, чтобы насладиться общим ликованием в полной мере.

– … вы говорите свою реплику, отдаете ему зонт и сразу уходите. Понятно вам? У-хо-ди-те, а не демонстрируете нам свой экстерьер. И не гримасничайте! А то смотрит, будто он всю зарплату у нее занял и отдавать не хочет…

Теперь Лерины партнеры уже не хихикали, а давились смехом. Она, и не оглядываясь, точно знала – веселятся Соломатина, Мальцева и Раменская, то есть команда «инфузорий». А вот Стас наверняка «держит лицо», потому что и в самом деле числится Лериным хроническим должником.

А еще – альфонсом…

Мика Мальцева так распоясалась, что даже позволила себе что-то такое изобразить и вызвала тем самым очередной легкий припадок веселья, и Фома, вместо того чтобы привести компанию в чувство, изволил скупо улыбнуться.

Теперь Лера видела главрежа совершенно отчетливо, он стоял всего-то в нескольких метрах от нее, уперев руки в бока и выкатив круглый животик, и при этом еще все время перекатывался с пятки на носок и обратно. Перпетуум-мобиле в вечном бесформенном свитерке и вечных мятых брюках. Было ясно, что Фома выпустил пар и пришел в хорошее расположение духа. В отличие от самой Леры.

Она взглянула на Стаса, то есть Марка. Так и есть, пока главреж «работал» с Лерой, герой-любовник тихо отполз на безопасное расстояние. Античный бог, вместо лица совершенная маска из мрамора – ни трещинки, ни складочки, то есть вообще ни-че-го. Вообще-то Стас мог и не суетиться, он был их козырной картой, светочем, на который роем мотыльков слетались зрительницы всех возрастов, и Фома это прекрасно знал. Но все равно Стас страховался.

Когда отстрелявшийся Фома снова убрался на свое законное место, Стасик расслабился, прикрылся зонтом и состроил Лере зверскую гримасу.