У подножья Эдельвейса   ::   Маккинли Элис

Стоял один из самых теплых дней апреля, температура впервые после зимы поднялась до десяти градусов мороза. Солнце сияло вовсю, играло на капоте новой машины, то и дело норовя ослепить его бликами. Джону казалось это забавным, ему вообще все казалось забавным в этот весенний день, потому что он возвращался из командировки на два дня раньше, чем собирался. Вот будет сюрприз домашним! Он специально не стал звонить и предупреждать – так интереснее.

По радио крутили старые хиты, кто-то завывал довольно мило, но заунывно. И погода никак не вязалась с музыкой. Но вдруг экстренный выпуск новостей прервал эту оду страданию. Местная горноспасательная служба извещала население о лавине, только что сошедшей с Эдельвейса. Рекомендовалось пока не пользоваться восточной трассой, которая в скором времени могла оказаться под завалами. Джон тогда не придал значения этому краткому сообщению. Да и что за дело ему было до лавины, ведь он возвращался домой после двухнедельной отлучки. К сестре и к жене, в которых души не чаял, по которым безумно соскучился.

Голова шла кругом от обилия света и хорошего настроения, хотелось петь, радоваться жизни. Вот сейчас Илари, наверное, готовится к очередному тесту по правоведению. Она сидит в своей комнате, склонившись над распечатками, и толстым маркером выделяет главное в прочитанном. Так проходит час, другой, потом Ил встает и идет в кухню к Марии.

– Нет, мне все это надоело! – говорит она, в сердцах кинув на стол свои бумаги. – Не хочу больше, пойду гулять!

– Подожди. – Мария берет листы и быстро пробегает текст глазами. – Тебе что-то непонятно? Давай разберемся вместе.

Она убирает с плиты кастрюлю или вовсе выключает газ и садится к кухонному столу, приглашая Ил. Та нехотя пододвигает табуретку и, наморщив лоб, подперев подбородок кулаками, слушает объяснения старшей подруги. Мария добродушно улыбается, голос звучит мягко, доброжелательно, даже многословные определения, произнесенные так, выглядят куда привлекательнее, чем раньше. Постепенно Ил, этот упрямый подросток, с пока еще непропорционально длинными руками и ногами, у которого на макушке волосы всегда стоят торчком, заинтересовывается. Она еще недоверчиво глядит на ненавистные листы, но уже слушает и даже улыбается.

Не проходит и часа, как в кухне начинается настоящее веселье. Мария изображает суд присяжных заседателей, причем за каждого говорит новым голосом. Ил стучит молоточком для отбивных по разделочной доске и играет роль судьи. Листы превращаются в импровизированный компромат, список особо важных улик.

О эти домашние вечера! Ответственность за Ил легла на Джона после смерти родителей, он стал ее опекуном, когда младшей сестре было всего одиннадцать. Тогда же появилась и Мария – первая девушка, первая любовь. Боже, как давно все это было! Словно в другой жизни, словно тысячу лет назад. Встреча, первое свидание. Как давно и в то же время как недавно это было. Они полюбили друг друга с первого взгляда и уже больше не могли расстаться. Мария, по сути, заменила Илари мать. Счастлив человек, имеющий настоящую крепкую семью, где каждый любим и уважаем, где нет места склокам и зависти.

Ил никогда не любила учиться, многих трудов ей стоило окончить даже школу, а во что это обошлось окружающим, даже вспомнить страшно! Затем Джон на правах старшего брата стал настаивать на колледже. Ил, само собой, идти туда не собиралась, упиралась, как упрямый ослик, заливалась слезами, но все было напрасно.

Джон целыми днями пропадал на работе. И все заботы о новоявленной студентке легли на плечи Марии, тем более что она сама имела юридическое образование. Так и жили, помогая друг другу. Каждый делал то, что у него получается лучше всего.