Человек находит друга   ::   Лоренц Конрад

Однако важно вот что: хотя в ту эпоху шакалы были распространены гораздо более широко, чем в наши дни, по берегам Балтийского моря они тогда не водились.

Следовательно, можно предположить, что человек, продвигаясь на север и запад, привёл с собой и собак, или полуприрученных шакалов, которые следовали за ним в его странствиях. Когда же он начал строить жилища на сваях над водой и изобрёл пирогу (два нововведения, несомненно знаменовавшие значительный культурный прогресс), его взаимоотношения с четвероногими спутниками неминуемо должны были претерпеть кардинальные изменения. Вода уже не позволяла шакалам жить вокруг его стойбища, как прежде. Не могли они и охранять жилища своих хозяев от других людей, нападавших с воды. Представляется логичным, что человек, когда он впервые сменил прежнее стойбище на свайный посёлок, захватил с собой и несколько наиболее ручных шакалов – тех, например, которые особенно отличались на охоте и были покладистее большинства своих полудиких собратьев, – и таким образом создал из них домашних собак в буквальном смысле слова.

Даже в наши дни разные народы содержат собак по-разному – вплоть до самого примитивного способа, когда собаки живут стаями вокруг селения и их связь с людьми носит весьма непрочный характер. Другой тип содержания собак мы находим в любой европейской деревне, где несколько собак связаны с одним домой и принадлежат одному конкретному хозяину.

Вполне вероятно, что такой тип взаимоотношений выработался в процессе развития свайных поселений. Много собак там держать было нельзя, и это, естественно, должно было привести к инбридингу (скрещивание между собой двух близкородственных организмов. Постоянно применяется селекционерами-практиками для улучшения линий сельскохозяйственных животных и растений), что, в свою очередь, способствовало передаче по наследству черт подлинного одомашнивания. Два факта свидетельствуют в пользу этого предположения: во-первых, торфяная собака, обладавшая более короткой мордой и более выпуклым черепом, несомненно, представляет собой одомашненную разновидность шакала, а во-вторых, кости этих животных удавалось отыскать почти исключительно среди остатков свайных поселений.

Эти собаки, должно быть, уже были настолько приручены, что входили в пирогу и спокойно сидели в ней, пока охотник грёб к берегу, а по возвращении домой взбирались на помост.

Полуприрученная собака-пария ни за что не сделает этого, и даже выросшие у меня в доме щенки соглашаются в первый раз спуститься в мою лодку или войти в железнодорожный вагон только после моих долгих и терпеливых увещеваний.

Возможно, приручение собаки уже завершилось к тому моменту, когда люди начали возводить свайные постройки, или же оно происходило параллельно с этим процессом. Вполне вероятно, что какая-то женщина, а то и маленькая девочка, играя в «дочки-матери», подобрала осиротевшего щенка и вырастила его в своём доме. Быть может, родителей, а также братьев и сестёр этого щенка сожрал саблезубый тигр, так что в живых остался он один. Бедняжка, наверно, скулил и плакал, но никто не обращал на него внимания – в те дни чувствительность была людям несвойственна. н Но вот мужчины уплыли на охоту, а женщины занялись рыбной ловлей, и почему бы нам не вообразить, что маленькая девочка обитателей озёрной хижины отправилась туда, откуда доносилось жалобное повизгивание, и в конце концов обнаружила в земляной пещерке крохотного щенка, который бесстрашно заковылял к ней навстречу и принялся лизать её протянутые руки. Мягкое, круглое, пушистое существо, без сомнения, пробудило в этой маленькой девочке каменного века такое же стремление таскать его на руках и нянчить, какое мы наблюдаем у маленьких девочек нашей собственной эпохи, ибо порождающий его инстинкт материнства не менее древен, чем сам человек.