Иосиф Джугашвили   ::   Прудникова Елена

Лицо потемнело и изменилось, постепенно его черты становились неузнаваемыми, губы почернели. Последние час или два человек просто медленно задыхался. Агония была страшной. Она душила его у всех на глазах. В какой-то момент — не знаю, так ли на самом деле, но так казалось — очевидно, в последнюю уже минуту, он вдруг открыл глаза и обвел ими всех, кто стоял вокруг. Это был ужасный взгляд, то ли безумный, то ли гневный и полный ужаса перед смертью и перед незнакомыми лицами врачей, склонившимися над ним. Взгляд этот обошел всех в какую-то долю минуты. И тут, — это было непонятно и страшно, я до сих пор не понимаю, но не могу забыть, — тут он поднял вдруг кверху левую руку (которая двигалась) и не то указал ею куда-то наверх, не то погрозил всем нам. Жест был непонятен, но угрожающ, и неизвестно, к кому и к чему он относился… В следующий момент душа, сделав последнее усилие, вырвалась из тела…

Душа отлетела. Тело успокоилось, лицо побледнело и приняло свой знакомый облик. Через несколько мгновений оно стало невозмутимым, спокойным и красивым. Все стояли вокруг, окаменев, в молчании, несколько минут, не знаю сколько, — кажется, что долго».

Врач Г. Чеснокова вспоминала: «Мы делали массаж больше часа, когда стало ясно, что сердце завести уже не удастся. Искусственное дыхание делать было нельзя, при кровоизлиянии в мозг это строжайше запрещено. Наконец, ко мне подошел Берия, сказал: „Хватит!“ Глаза у Сталина были широко раскрыты. Мы видели, что он умер, что уже не дышит. И прекратили делать массаж». Начиная с 21 часа 50 минут 5 марта 1953 года Иосиф Джугашвили мог наконец подумать и о себе…

Женщина-доктор причесала покойника, стала закрывать глаза, но ни у кого не оказалось пятаков — положить на веки. Она долго держала глаза пальцами. Медсестра, помогавшая ей, заперлась в ванной и отчаянно рыдала. Пришли люди из обслуги. Экономка стояла на коленях возле дивана и плакала в голос, по-деревенски.

Когда тело стали готовить к похоронам, оказалось, что у человека, бывшего владыкой полумира, нет даже приличного костюма. Подшили обтрепанные рукава старого мундира, почистили… Надели на ноги старые, потрескавшиеся выходные туфли, которые Матрена Бутусова как-то ухитрялась держать в порядке. Уже когда тело привезли в Кремль, туфли попросили заменить. «Нет у него других», — сказал генерал из охраны и заплакал. Ворошилов прикрепил на китель Золотую Звезду, от которой Сталин отказывался при жизни.

Со всей страны, правдами и неправдами, люди пробирались в Москву проститься со Сталиным, по трое суток стояли в очереди в Колонный зал. В первый день МВД не справилось с охраной порядка, и произошла жуткая давка с человеческими жертвами. Новое царствование начиналось новой Ходынкой — недобрый знак. Но к Иосифу Джугашвили это уже не имело отношения.



Использованная литература

Аллилуев В. Хроника одной семьи: Аллилуевы — Сталин. М., 1995.

Аллилуева С. Двадцать писем к другу. М., 1990.

Антонов-Овсеенко А. Театр Иосифа Сталина. М., 2000.

Баграмян И.Х. Так начиналась война. М., 2000.

Бек А. К истории последних ленинских документов. Из архива писателя. // Московские новости. 1989. 23 апреля.

Бережков В.М. Рядом со Сталиным. М., 1999.

Берия С. Мой отец — Лаврентий Берия. М., 1994.

Грибанов С. Заложники времени. М., 1992.

Громыко А.А. Памятное. В 2-х т. М., 1988.

Гусляров Е. Сталин в жизни. М., 2003.

Джугашвили Г. Дед, отец, Ма и другие. М., 1993.

Емельянов Ю. Сталин. Путь к власти. На вершине власти. М., 2002.

Жуков Г.К. Воспоминания и размышления. В 3-хт. М., 1983.

Зелинский К. Одна встреча у Горького. // Вопросы литературы. 1991. Май.

Зенькович Н. Тайны ушедшего века-3. М., 2000.

Иремашвили И. Сталин и трагедия Грузии. Берлин, 1931.

Казарин Ю., Руссовский А. «Да, мой отец — Лаврентий Берия». // Вечерний клуб.