Никоарэ Подкова   ::   Садовяну Михаил

Но уж коли застигнем пыркэлаба Иримию в доме его тестя, так, думается мне, лучшего лекарства для твоей светлости не найти.

- Кинем предателя к ногам государя, - гневно пробормотал дед Петря, пусть светлый князь мечом судит его за то, что продал и погубил своего господина.

- Не верю, дед, не сбудется это. С некоторых пор все у нас навыворот получается.

- Нет, государь, и злосчастью бывает конец. Чума, наводнения, засуха - и то минуют. Придет последний час и боярам-злодеям. Разве что на небо улетят или в землю зароются, - а в этой жизни мы еще встретимся - так будет по-справедливости.

- Добрые слова говоришь, дед, хотелось бы верить им. А как найдем Иримию - тогда что?

Алекса Тотырнак вставил ногу в стремя и вскочил на коня, потом, улыбаясь, повернулся остроносым лицом к своему повелителю:

- А не застанем его здесь, государь, тогда отыщем потаенное место для отдыха твоей светлости. Пока исцелишься, расставим сети и заманим его письмом. Живут тут, пресветлый князь, люди обиженные тем самым Иримией на их землю он покушался. Коли и проведают они про нас, тайны никому не раскроют. Местные рэзеши сдерживают себя, терпят, стиснув зубы, и ждут подходящего часа, чтобы воздать лиходею по заслугам. Коли поможем им, так перестанут они бояться служителей Хромого.

- Ты прав, Алекса, - с трудом проговорил Подкова. - Замысел твой пригоден для человека, руки которого не в силах более держать меч.

Дед Петря вытягивал то один, то другой белый ус до самых ушей.

- Не беспокойся, совершим правосудие своими руками, государь. Если не сегодня и не завтра, так через три дня ты сам, твоя светлость, сможешь поднять меч правосудия.

- Добро. Пора спускаться, - сказал Никоарэ.

Когда достигли места, откуда показались среди рощ излучины Молдовы, сверкавшие в огненном сиянии заката, Алекса Лиса испустил протяжный крик, отозвавшийся в долине и долетевший от оврага к оврагу до самой Боуры. Затем они остановились и стали ждать.

Где-то вдали раздался ответный певучий крик, прозвучавший для путников песней радости.

- Ну, наконец-то, приятные вести, - сказал дед.

- Посмотрим, посмотрим, - сказал Тотырнак. - Подождите, пока слетаю туда. Я мигом!

Вернулся он действительно очень скоро.

- Смотрите, скачет, ухмыляясь, и облизывается, будто сладкого меду отведал, - пошутил, развеселившись, как дитя, старик Петря.

- Знать, нашел дьяка, - заметил Александру и впервые в тот день рассмеялся.

- Государи мои и братья, за мной! - приблизившись, крикнул Тотырнак. - Государь, - просительно обратился он к Никоарэ, - шлях нам надобно перескочить прыжком дикой лани, а там в долине Молдовы сделаем привал и будем держать совет. Важные вести принес нам дьяк.

Восемь правосудцев, забыв об усталости, голоде, жажде, бодро пустились в путь; они пронеслись сквозь золотистую паутину закатного света и очутились в прибрежных рощах Молдовы, словно вступили в сказочный мир.

3. ПРИВАЛ НА БЕРЕГУ МОЛДОВЫ

Поначалу свершилось чудо, которое вот уже много тысячелетий радует усталых путников. При помощи брусочка стали, не больше мизинца, и осколка черного кремня Карайман высек искорку из кусочка трута; а из той искорки, меньше макового зернышка, благодаря искусству, известному не всем смертным, разжег он в куче мелких веточек и сухого мха огонек, из которого вырвался затем золотистый язык огня, первого бога людей.

У этого костра, который завтра развеют ветры и вскоре забудут и сами путники, скитальцы провели вечер. Темными сводами поднимались вокруг старые ивы. Под эти своды отвели коней пастись. Дрожащие языки пламени порою освещали сидевших у костра, а потом таинственными волнами пробегала по ним тень. В тишине явственно слышно было, как журчит вода у брода через Молдову.