Война невидимок   ::   Шпанов Николай Николаевич

- А то эти господа способны на что угодно, даже с таким украшением на руках. Ведь он русский!.. От Найденова не укрылось, что при слове "русский" пастор вскинул голову. В его темных глазах, внимательно уставившихся на пленника, загорелся огонек. - Вы русский? - спросил он, когда Венсторп ушел. Найденов пожал плечами и промолчал. - Русский! - повторил Зуденшельд и покачал головой. Найденову показалось, что в выражении его строгого лица появилось сострадание. - Когда-то я изучал русский язык, - сказал Зуденшельд. - Разделяю ваше удивление. Вы не из тех русских, которые могут меня понять. Покосившись на капитана "Клариссы", Найденов спросил по-русски: - На какой язык вы могли бы перейти, чтобы нас не поняли? С трудом подбирая слова и коверкая ударения, Зуденшельд отвечал по-русски же: - Родной для меня язык норвежский, но едва ли вы... Найденов тут же ответил по-норвежски: - Я не блестяще владею этим языком, но... - О! - удивленно прервал его Зуденшельд. - Вы излишне скромны. Отличное произношение! Даже трудно поверить, что вы... не норвежец. - У нас слишком мало времени, - торопливо продолжал Найденов. Заинтересованы ли вы в том, чтобы я оказался в руках финской полиции? - Мне совершенно безразлично, от кого вы понесете заслуженное наказание. - Перестаньте притворяться! - гневно сказал Найденов. - Все равно я вам не верю. Ваша задача - доставить меня в Германию... - В Германию? - Зуденшельд рассмеялся. - Ну, нет! Добровольно вы меня туда не затащите. Перед вами уже не заключенный лагеря Дахау, а свободный сын норвежского народа. И если моему организму удастся справиться с последствиями отвратительного снадобья, которым вы угостили меня в вагоне, то... - Послушайте, - перебил его Найденов, - от передачи меня финским властям гестапо так же мало выиграет, как если бы я вообще был на свободе. Советские власти сумеют доказать, что все происходящее - не что иное, как гнусная игра всей вашей шайки. По мере того как он говорил, лицо Зуденшельда выражало все большее удивление. Он покачал головой: - Вашей умелой игрой вы не убедите меня в том, что действовали не по указке гестапо. Никому, кроме черной команды, мои бумаги не были нужны. Найденов чувствовал, что голова у него идет кругом. Подчиняясь желанию верить этому человеку, он сказал: - У нас одинаково мало оснований верить друг другу. Идите к моей жене, ничего не бойтесь. Впрочем, вы ведь ничем и не рискуете на этом пароходе. Моя жена сумеет убедить вас в том, что советские граждане не занимаются грабежами в поездах. Пересиливая слабость, Зуденшельд поднялся с кресла и сделал шаг к Найденову. Его глаза горели. Он хотел что-то сказать, но дверь распахнулась, и появился торжествующий Венсторп. - Милости просим! - весело крикнул он с порога. - Клеточка готова. Из-за спины Венсторпа выскочил его помощник Майерс и, схватив Найденова за короткую цепочку наручников, грубо дернул.

Ботинки норвежского пастора

Прошло несколько часов с тех пор, как Найденов оказался в плену. Валя сделала попытку увидеть мужа, но добилась лишь того, что капитан изложил ей причину ареста. Она поняла, что это не простое недоразумение, а ловушка, подстроенная немцами, решившими сделать свое темное дело, заполучить Найденова руками финнов, не навлекая подозрений на немецкие власти. Поняла она и то, как трудно, находясь здесь, на борту чужого парохода, распутать этот узел. Решив уведомить о случившемся советских дипломатических представителей, Валя принялась за составление радиограммы. Несколько заполненных бланков уже лежали перед ней на столе, когда раздался осторожный стук в дверь. В каюту вошел пастор. Заметив, что он с трудом держится на ногах, Валя предложила ему кресло. Он некоторое время молчал, уронив голову на руки.