Царь голод   ::   Андреев Леонид Николаевич

Теперь в среднем большом окне с цельным стеклом можно рассмотреть черный силуэт старинной колокольни, за которым клубится красный дым и даже как будто показываются языки огня. И оттуда идет непрерывный звон. Недалеко и хриплый рог Смерти. И в темноте протяжные плачущие голоса:

– Приближается гибель.

– Они идут, уже слышны их жестокие шаги!

– Погибнут картины! Погибнет Веласкес, Мурильо, Джорджоне!

– Погибнем и мы! И мы! И мы!

– Приближается гибель!

– Пощадите нас, голодные.

– Простите нас, голодные. Мы все сделаем для вас.

– Погибнет Веласкес!

– Боже, сжалься над нами!

– Он не услышит! Он отступился от нас.

– Он никогда и не был с нами. Молитесь дьяволу!

– Дьявол! Дьявол!

– Боже! Боже!

– Приди, о дьявол!

– Защити нас, о дьявол!

– Боже! Боже!

– Дьявол! Дьявол!

– Приближается гибель!

Стоны. Внезапно в темноте, с той стороны, где лестница, раздается мелкий, но спокойный, самоуверенный и громкий голос:

– Что здесь такое? Отчего у вас темно? Разве ток прекратился?

Одновременно испуганные и радостные голоса:

– Дьявол! Дьявол!

У входа зажигаются несколько лампочек и освещают маленькую фигурку Инженера . Это низенький, лысый, грязновато одетый, но чрезвычайно самоуверенный человечек. Некрасив, – хорош только большой выпуклый лоб.

Говорит что-то с улыбкой Лакею – он демократичен и не считается с приличиями, – и тот отвечает, разводя почтительно руками.

Инженер. Ага, понимаю! Пустяки, господа, пустяки. Можете зажечь все огни. Зажги-ка, любезный, они сами сейчас едва ли…

Вынимает грязный носовой платок и громко сморкается. Общая радость, крики «Инженер! Инженер!». Зажигаются все огни. Хозяин дома обнимает Инженера.

– Новости, дорогой мой, новости!

– Господа! Новости! Инженер принес новости!

– Пусть говорит!

– Слушайте, слушайте!

Инженер. Ничего особенного, господа. Должен вам сказать…

Вынимает платок и громко сморкается. Возмущенные нетерпеливые голоса:

– Что это?

– Тут ждут, а он…

– Он еще сморкается…

Инженер. Господа, если бы мой нос строил я, он, конечно, не нуждался бы в платке. Но насморк…

– Новости! Новости!

– Особенных новостей нет. Бунт еще продолжается. Эти господа зажгли что-то там еще, кажется, Национальную галерею. Такие идиоты! Впрочем, очень возможно, что галерея зажжена нашими же снарядами.

– Так это правда! Дальше! К делу!

– Могу добавить, что бунт захватывает, по-видимому, некоторые новые районы. Но мы, инженеры, приняли некоторые меры…

– С кем Царь Голод? Вы не видали?

– Виноват, этим вопросом не интересовался. Так вот, осмелюсь доложить, мы приняли некоторые меры… Боюсь, однако, что здесь нет людей, которые хорошо знали бы математику.

– Говорите без математики.

– Хорошо-с. Так вот, я и мои товарищи сделали несколько снарядов особенной, так сказать, разрушительной силы, размеры которой, сударыня, я затрудняюсь определить. Представим, например, обычную городскую площадь, полную народа, – и достаточно одного-двух таких снарядов…

Голоса. Ого!

– Славно! Так, так. На кусочки!

– Какой ужас!

– Оставьте. Я говорил, что нужно молиться дьяволу. Браво!

– Браво! Браво!

Аплодисменты. Инженер кланяется и снова вынимает платок.

– Извините, господа, но, право, такой ужасный насморк…

– Ничего! Пожалуйста! Пожалуйста!

– Неужели у него нет чистого платка?

– Нет, оставьте, он такой милый.

– Далее, на Солнечной горе мы поставили ряд больших орудий огромной силы. И если бунт еще продолжится, мы закидаем город.

– Это невозможно. А мы!

– Погибнут невинные!

– Это невозможно.

– Конечно, господа, здесь есть известный риск для нас. Но в настоящее время, благодаря работе моих товарищей…

– Браво!

– Прицельность орудий достигла такой высокой степени…

– Браво! Браво!

Аплодисменты.