Восковое лицо   ::   Да Данила

Сад, тишина, удлин°нные лбы херувимов, Мох, шелест ветра и пешки в руках инвалидов. Съесть мандрагоры, иль в гости пойти к ассасинам, Ржавые ножницы выложить, вылущить скверные мысли, Рухнуть преградой в трамвайных путях тополиных, Шумно исторгнув сухой анилиновый рислинг. Нет и объекта для склоки, ругательства, ссоры Вс° слишком мелко; кружение букв по странице Напоминает животный инстинкт быстро прятаться в норы И, средь земли пустотелой, янтарною пылью клубиться. Вс° бесконечно, как бешенство перерождений, Даже соития с музой напыщенно однообразны, Даже экскурсии сквозь запредельные сени Так схематично проводит мой гений бесстрастный. Есть ли сомнения? Вряд ли. Но можно еще улыбаться Хищно и скомканно, весело и безучастно. Грезить идеями духа, туманного братства, Битву со злом объявить кропотливую и безопасную. Плыть саркофагом по дну карамельной долины, Жечь парусиновых идолов, дабы продолжить движенье, Не прерывая могучего сиплого вечного сплина, Но уповая на свет, широту, долготу и спасенье. 29.11.93 x x x Слишком сладко сочится зима Тополиным сиропом в улыбках вороньих Самол°ты увязли, хромые запнулись дома За людей посторонних. Что за снег подо мной, что за грязь! Что за икры на фотообложке! Что за дети гуляют, смеясь, Словно сороконожки. Это ж лето! Но - чу! Снежный ком разорвался петардой, Засмеявшись спустились к плечу Рыжие бакенбарды. Что за снег! Что за бред! Что за пыль! Что за боль под глазами зимою! Человеческий розовый криль Приготовился к бою. Поджигает свалявшийся снег, Пилит ели как головы мавров, Пь°т бензин из задумчивых рек, Насыщается лавром. Завернувшись личинкой в тепло, Улыбается тихо и мудро, Убаюкав всегдашнее зло, Позабывши про утро. 30.7.- 2.8.93 ПОЕДАЮЩИЕ РЫБУ На Дворцовую площадь меня выносили как камбалу в чаше с водой, Развевались по воздуху лица, дымил свежей выпечкой столб. Наверху, за стеклом, раздавили гигантский орех кровяной И заборов ресницы делили движение толп На зрачки и хрусталики, брызги густого свинца, На сосуды порожние и голубые огни. Расступались подъезды, как вытащенные из яйца Полум°ртвые люди вываливались на пни Городской мостовой. В переулках цвела кисея, Отгороженный всадник давил скорпионов и пч°л. В перспективу канал уходил как безжизненная змея. В плотном теле сиял телефонной кабины мосол. Я смотрел на асфальт сквозь бесцветную призму воды И развергшийся люк выпускал сеть тугих пузырей В непролазный закат. Отплывающие сады Пассажиров манили провалами ч°рных аллей. А кост°р возле статуй кричал на прохожих и дым Обволакивал пальцы как мякоть грибковых культур. Острый серп отсекал фиолетовый блик от звезды И вставали улыбки на лицах бесполых скульптур. В д°снах сколотый камень песком осыпался. Язык Электричкой последнею вился и капала яркая ртуть На сквозные пути. Седовласый усталый старик Вознамерился первым острогу стальную воткнуть Под бессмысленный взгляд. Нож по воздуху бабочкой плыл, Рвы наполнила пыльной акации едкая слизь. Торжество знаменуя, оркестр игриво завыл И круги лакированных дисков в машинах тугих завелись. Это камбалу ели. Вкушающим не возражал Возлежащий и вспоротый ловкими пассами рук. Лишь сосуд негодующе д°ргался, бился, дрожал, И над площадью н°сся глухой затихающий стук. Кости согнуты были и втиснуты в щели домов, Чешую выносило в тоскующий двор проходной. За сияющей пылью и пальцами толстых столбов Облака поднимались, как пена над серой волной. 29-30.5.