Призрак Адора   ::   Шервуд Том

– Хо-о! – протянул кто-то из гребцов. – Мне бы такое наказание!

Бариль бросил в сторону голоса короткий, пристальный взгляд и ссёк его, как топором. Порядок на корабле, порядок.

И в самом деле. Несмотря на крен – всё на местах, палуба прибрана, паруса обтянуты. На баке – бугорчатый, в бурых кровавых пятнах брезент. Возле него, поджидая нас, стояли Давид и Энди Стоун. Мы подошли, поздоровались.

– Открывайте, – нетерпеливо сказал я.

– Ох ты-ы! – воскликнули разом я и Бэнсон, когда матросы проворно закатали брезент. Одиннадцать тел, среди них – мускулистый и смуглый, в атласных, залитых кровью штанах. Лицо закрыто занавесью с глазами-дырками. Не наш, точно, но вот и наш – с краю, и тот же наряд, и та же маска. Только в груди сбоку – огромная рана. Лежит чуть в стороне от прочих. Чёрная ткань маски обтягивает череп, топорщится на носу и подбородке.

Я кивнул матросам, они сдёрнули маски с лиц.

– Турки! – изумлённо вскричал Бариль.

Да, похоже. Коричневые, с горбатыми носами лица. Бритые головы.

– Как узнал? – спросил я боцмана.

– Да уж встречался. Три года в южных морях, кое-чего повидал.

– “Бисмиллях” – турецкое слово?

– Точно так. Только не совсем турецкое. Восточное. Общее.

– Что значит?

– Это они кричат – “во имя Аллаха”.

– Так. Значит, один бисмиллях повёл команду на нас с Бэнсоном. Второй – отправился взрывать “Дукат”. Значит, в карете был ещё и третий. И он, вероятно, до сих пор где-то здесь.

– В какой карете? – озадаченно спросил Давид.

– В которую среди белого дня на улице запихнули Эдда и Корвина и увезли в сторону порта.

– Когда? – спросил он, стремительно бледнея.

– Вчера днём. Но, по-моему, это ещё не самое страшное. Вот послушайте, братцы. Днём, выбрав подходящий момент, уверенно и быстро забрасывают мальчишек в карету. Увозят в сторону порта. Вечером четырнадцать человек нападают на нас с Бэнсоном, и снова чувствуется добротная подготовка. Кто-то очень желает несомненного, безупречного успеха в деле. И этот кто-то денег не жалеет. Затем. Ночью приплывают десять человек, чтобы взорвать “Дукат”. И, братцы, ради простой прогулки или пьяного развлечения такую команду никто собирать не стал бы. Я ещё расспрошу, как вам удалось их одолеть. Заряд у них был большой?

– Железный бочонок с порохом. Если бы ударило на палубе – пробило бы до самого киля. (Это Бариль.)

– Вот так. Следовательно, потопить или хотя бы вывести из строя нашу посудину им крайне важно. Почему? А вот почему, братцы. Этот кто-то увёз близнецов морем. И сделал всё возможное, чтобы не было погони. Очевидно, он знает, как мы проявили себя у Чагоса. Помните два галеона с пиратами? Ну вот. Знает, что у нас за команда и что за корабль . Вернее, знал, потому, что сейчас он уже далеко.

Все невольно бросили взгляд на море, в бескрайнюю даль, а я продолжил:

– Этот кто-то не учёл две маленькие мелочи. Во-первых, в таверне с нами сидел не какой-то приятель, а Стоун, и команда была предупреждена. Вторая мелочь – что после бойни в Мадрасе Бэнсон день и ночь носит на груди восемь маленьких страшных уродцев. Вот почему мы сейчас здесь стоим, а эти лежат. Лучше бы, конечно, чтобы всего этого не было, но ничего. И так хорошо. Теперь вот что. Давид, ты как, в себе? Соображать можешь?

Он, с усилием сглотнув, кивнул, подобрался.

– Так вот. Я предполагал вначале, что мальчишек увезли, чтобы взять с тебя выкуп. Но нет. Деньги им не нужны. Деньги они швыряют без счёта. Близнецов похитили потому, что некто, предположительно в Турции, решил заиметь именно их. Почему – это уже неважно. Мало ли прихотей у восточных владык. Теперь внимание. Давид, у тебя знакомства в адмиралтействе?

Он кивнул.

– Хорошо. Дело вот в чём.