Путевые заметки неудавшегося эмигранта   ::   Чипсет

- Да успокойся, Чипсет! Чего мать так плачет, будто в армию тебя провожает! На вот, выпей немного, - Эмин достал из своей сумки бутылку гянджинской водки и налил себе и мне в армуды. Приняли немного.

Эмин, в отличие от меня, пятьюдесятью граммами не ограничился, принял сам на грудь изрядно, угостил подсевших рядом проводников, за жизнь с ними поболтал.

Спиртное подействовало на мою возбужденную психику, и я немного успокоился.

Проводники собрали паспорта, отобрали билеты. Вот тут-то стоит остановиться особо! Дело в том, что как минимум 30 - 40% всех пассажиров ехали "зайцами". То есть - как это так "зайцами"? Если официально билет стоил где-то 13 ширванов, то "зайцы", договариваясь с проводником, платили 8 ширванов. Естественно, деньги шли в карман проводнику и бригадиру поезда.

Приходил ревизор. Он не "нагрянул", он просто спокойно пришел, как и поезд, по расписанию, пришел для того, чтобы собрать дань. Никто из проводников его появления не боялся, да и ревизор прекрасно знал, что едут зайцы, но у них все таксы давно расписаны, с кого сколько взять. Это обычное дело.

Бакинский поезд, следующий на север, представляет из себя просто овощную базу на колесах. В тамбуре стояли три или четыре здоровенных, выше человеческого роста, мешка с зеленью, один мужик рассовал по всему вагону тридцать ящиков с хурмой, парень в кожаной кепке вез упаковок пятьдесят гранатового сока, сам проводник со своим братом вез ящик вяленой рыбы и десятикилограммовый куль с чищенными орехами. По вагону туда-сюда шлялись какие-то люди с товарами, которые явно везли на продажу. Один гражданин Украины вез в поезде две газовые горелки. Был ли внутри газ, неизвестно, но если бы был, и если бы где-то произошла случайная искра, то нам бы не поздоровилось. А искра могла быть запросто, сами проводники курили прямо в вагоне, грубо нарушая требования правил техники безопасности.

Темно, за окном поздний вечер. В районах начинает падать снег, и все сильнее и сильнее.

Опаньки! Отъехали мы километров на семьдесят от Баку - опять орлы показались. Транспортная полиция! Опять у всех пассажиров в стопочку собрали документы и отнесли в "Купе для отдыха проводников". Ведут по одному на собеседование.

Если иностранец, то где регистрация, если свой, то... Зашел и я.

- Чипсет, здравствуй, - как твое настроение?

- Ничего, нормально, - нет, я им душу свою изливать буду, доверительные беседы вести, в откровения пущусь!

Но мент не стал лезть ни в душу, ни тем более в сумку, а сразу перешел к делу.

- Разрешение на выезд есть?

- Вон, печать на билете.

- Чипсет, ты нам уважение сделаешь?

О! Здесь стоит особо пояснить, что слово "уважение", или "hермят", на государственном языке, в Азербайджане имеет и второй смысл: благодарность, а по сути дела, мзда, то есть если тебе чиновник поставил печать, доктор сделал укол, собес пересчитал пенсию, препод в институте поставил зачет и т. д., то ты ему должен сделать "уважение", то есть показать, что ты его уважаешь, и доказать это уважение материально. Короче говоря, гони бабки!

Я вышел из купе, подошел к Эмину, дрыхнувшему на верхней полке и объяснил ситуацию. Не с первого раза, но все же до его хмельных мозгов дошло, что к чему. Эмин пошел разбираться с ними.

Не знаю уж, чем он их запугал, он вроде, родственник какого-то прокурора, что ли? (то ли правда, то ли нет, а кто проверять пойдет), но менты документы наши отдали. В Азербайджане в частности, и в Пустыне, вообще, все спорные вопросы решаются тем фактором, у кого круче родственники и знакомые.

В России спор между гаишником и водителем ведется примерно так:

"Ты подрезал, ты превысил скорость" - "Нет, не подрезал, не превысил", и так далее.

А в Азербайджане : "Ты подрезал, ты превысил скорость". "Ну и что, ну подрезал, превысил. А я брат водителя прокурора, а у меня дядя в райисполкоме работает секретарем."

Те, кто попроще, говорят: "Ладно, да, командир.