Сонавайтесь, Флетч!   ::   Макдональд Грегори

Я рассуждаю не об Англии девятнадцатого века, но о сегодняшнем Бостоне. Особенно меня интересует, что вы тут делаете?

– Я хочу написать биографию Эдгара Артура Тарпа-младшего. Этот художник родился и вырос в Бостоне, инспектор.

– Я знаю.

– Здесь хранится архив семьи Тарп. В Бостонском музее выставлено много его работ.

– Раньше вы бывали в Бостоне?

– Нет.

– Знаете здесь кого-нибудь?

– Пожалуй, что нет.

– Давайте вновь вернемся к вашему прибытию в Бостон. Такая занимательная история. На этот раз я попрошу вас сказать, где и приблизительно во сколько вы были. Вновь напоминаю, Гроувер все записывает, и потом вы не сможете его поправить, хотя я всегда это делаю. Итак, когда ваш самолет приземлился в Бостоне?

– В три сорок я уже стоял в здании аэропорта, ожидая багаж. Я перевел стрелки своих часов на местное время.

– Какая авиакомпания? Какой рейс?

– »Транс Уорлд». Номера рейса я не помню. Я прошел таможенный досмотр, сел в такси и приехал сюда. Примерно в половине шестого.

– Насчет таможни я понимаю, но от аэропорта ехать сюда десять минут.

– Вы меня спрашиваете? Я-то думал, что регулирование транспортного потока тоже входит в обязанности полиции.

Представитель бостонской полиции кивнул.

– Ну да, пять часов. Где вы застряли?

– В каком-то идиотском тоннеле, где капает с крыши, а под потолком вращаются скрипящие вентиляторы.

– А, Коллэхен. Я сам оказался в той же пробке. Но в пять часов пробка обычно возникает в северном направлении, а не в южном.

– Я побрился, принял душ, переоделся. Вышел из квартиры в половине седьмого или чуть позже. До ресторана доехал на такси.

– Какого ресторана?

– Он называется «Кафе Будапешт».

– Как интересно. Первый вечер в городе, а вы отправляетесь едва ли не в лучший ресторан.

– Мужчина, сидевший рядом со мной в самолете, порекомендовал мне пообедать там.

– Вы не запомнили его фамилии?

– Он не назвался. Мы практически не разговаривали. Только за ленчем. Кажется, он инженер. А живет на Уэсли-Хиллз.

– Уэллесли-Хиллз, – поправил его Флинн. – Вы заказывали вишневый суп?

– В «Будапеште»? Да.

– Я слышал, это объеденье, для тех, кто может себе позволить столь дорогое блюдо.

– Домой я решил пойти пешком. На такси я добрался до ресторана очень быстро. Из ресторана я вышел в самом начале девятого, а домой попал практически в половине десятого. Потому что заблудился.

– Где? Где вы заблудились?

Флетч оглядел кабинет, прежде чем ответить.

– Если б я знал, наверное, этого бы не случилось.

– Отвечайте, пожалуйста, на вопрос. Расскажите, куда вы пошли.

– О Господи. Ну хорошо. Рекламный щит «Ситко». Огромный, великолепный рекламный щит. Выдающееся произведение искусства.

– Далее все понятно. Вы повернули налево, а не направо. И пошли на запад вместо востока. Попали на Кенмор-сквэа. Что потом?

– Я спросил девушку, где Бикон-стрит, и оказалось, что она совсем рядом. По ней я и дошел до дома N_152. Шагал я довольно долго.

– Да. Прогулка неблизкая: Особенно после венгерского обеда. Итак, вы вошли в квартиру, заглянули в гостиную. С чего вас потянуло в гостиную?

– Чтобы потушить свет.

– Значит, впервые оказавшись в квартире, вы заглянули в гостиную и зажгли свет?

– Конечно. Я обошел всю квартиру. Только не помню, зажигал я в гостиной свет или нет.

– Скорее всего, зажигали. Щелкнуть выключателем – что может быть естественней. А как вы оказались в Риме?

– Я там живу. Вернее, у меня вилла в Канья, на итальянской Ривьере.

– Так почему вы не улетели из Генуи или Кана?

– Все равно я был в Риме.

– Почему?

– У Энди там квартира.

– Ну, конечно, Энди. Вы живете с Энди?

– Да.

– Давно?

– Пару месяцев.

– А с Бартоломео Коннорсом, эсквайром, вы встретились в Риме?

– С кем? О нет. Коннорса я не знаю.