Как Птица Гаруда   ::   Анчаров Михаил Леонидович

- Несть власти аще не от бога, понял?

– Понял, - говорит. - Если рабы власть возьмут, то и она станет от бога. Кто кого. Так?

– Сокрушу! Богова ошибка!…

– А разве бог ошибается?

– Вон отсюдова!

А уж Зотов знал - если батюшка дурак, то и это от бога. На Пустырь толкового не пришлют.

Он у деда спросил:

– Почему меня отец Иосиф обозвал "богова ошибка" и по шее дал?

– А за что дал? - поинтересовался дед и перестал петь про Кудеяра-атамана.

Петр - первый ему поведал, за что схватил по шее.

Дед же сказал, что отец Иосиф дурак и гнида, поскольку пути господни неисповедимы, то и ошибкам не подвержены, и, значит, не ему, долгогривому, судить божественный промысел, назначивший им фамилию Зотовых.

А что касается зотовской веры, то, насколько известно, таковая ни в одном реестре не значилась. И потому Зотовы считали ее вполне оригинальной.

Состояла она в следующем.

В писании сказано: "Вначале бе слово и слово бе бог". И поскольку бог есть сущность неизреченная, то, как только попытаешься ее изречь, возникает из одного слова - два, между которыми совершается движение. Одно слово "на", другое- "дай". И вся суть человека состоит в том, какое слово из этих двух у него в душе на донышке, а какое - снаружи.

Без "дай", конечно, не выжить тому, кто хочет сказать "на". Но если человек перешел на сторону "дай", то из него человек вовсе прочь выходит. И это есть закон.

А кто перестает это понимать и упорствует - у того вместо слов возникает болботание.

И как это болботание ни называй - хоть религией, хоть наукой, а все одно - усердие без души и не по разуму есть болботание, которое у Зотовых в одно ухо входило без труда, а из другого вылетало со свистом.

И потому к богу у Зотовых было такое отношение: хочешь верить - верь.

Зотовы считали - материализм богу не помеха.

Однажды, в давнее время, был у деда разговор с великим гением русской земли. О таинственной субстанции Эфир.

Когда дед ему принес книгу "Алхимию" для обмена по-офенски - с уха на ухо, то Дмитрий Иванович Менделеев рассказал деду, как знаменитая таблица его привиделась ему во сне. А потом дед спросил:

– Так как же, Дмитрий Иванович, все-таки есть эфир или выдумка это? 

На это Дмитрий Иванович деду отвечал:

– По логическому рассуждению - должен быть. Должна быть сверхтонкая невидимая материя, которая бы все увязала в одну картину. Однако чтобы открыть эфир - надо найти некий способ стать от эфира в стороне. Это подобно тому, как нельзя взвесить воду, находясь в воде…

И потому Зотовы спокойно и с интересом узнавали про диковинки природы и научности и не торопились делать выводы, даже если они настырно прыгали в глаза. И спокойно пели: "Солнце всходит и заходит", - хотя и знали уже, что все происходит как раз наоборот.

Был у деда знакомый дворянин старик Непрядвин, и был у старого Непрядвина сын и телефон. Телефон хороший, а сын - так себе. Дед послал Таню с запиской. Старик позвонил куда надо, и отец Иосиф согласился нас венчать. Но Таня услышала, как сын Непрядвина сказал:

– Папа… какое тебе дело до этой мрази?… Страшнее русского Пустыря ничего нет… И там нет ничего, кроме вони.

– И магии, - сказал старый Непрядвин. И Тане: - Ступай, голубушка. Скажи деду, что все улажено.

Непрядвины в родстве были с Митусовыми, тоже владимирского корня, как и мы, Зотовы. А Митусовы свой род от словутного певца Митусы считали, что у князя Игоря Новгород - Северского старины пел и воевал, у того Игоря, про которого "Слово о полку" и опера химика Бородина.

Непрядвин Василий Антонович древнего рода и чудесного обаяния был человек. Не то что сын его, ненавистник, белая моль. А как ему не стыдно? Род его такой древний, что и Романовых не видать, мог бы уж и людей полюбить за такое-то время, было когда спохватиться.