Уйти от себя   ::   Незнанский Фридрих Евсеевич

— Сань… Ты чего? Не сходи с ума, что тебе взбрело в голову?

— Теперь и ты меня считаешь параноиком? — Турецкий повысил голос, не в силах сдержать свою досаду. Все они заодно, Ирку покрывают. Но он же не дурак и никогда не будет в роли обманутого мужа, о котором сочиняют анекдоты. Его неожиданно захлестнула такая волна ярости, что он чуть не заорал в трубку все, что думает о своих друзьях, защитниках его жены. Адвокаты хреновы! Небось из жалости к нему скрывают ее недостойное поведение.

— Сань, успокойся, я сам попросил Ирину заехать в «Глорию». Ради тебя, дурака, старался. Она же тоже на тебя злится, и есть за что, забыл? Уж в который раз объяснил ей ситуацию с Ольгой. Я ведь тебя покрываю, как мужик мужика. Мог бы и оценить мои усилия. Хочешь убедиться, позвони Плетневу. Спроси у него, как все было…

На Турецкого в нынешнем его состоянии имя Плетнева подействовало, как красная тряпка на быка.

— И позвоню! — с угрозой в голосе выпалил он. — Прямо сейчас. А потом спать завалюсь, раз никто меня не встречает… Никакого понимания! Муж неделю отсутствует, пашет, как папа Карло. Из чужой страны полдня домой добирается. Думал — вот приеду домой, меня жена ждет с ужином… А хрена. Жена вместо того, чтобы дома сидеть да законного супруга ждать, шляется где-то.

— Слушай, старик, мы же тебя сегодня не ждали. Кто тебя мог с ужином встречать? Ты ведь только завтра должен был вернуться, — примирительно стал объяснять Меркулов. — Кто же знал, что ты с делами раньше закончишь?

— Ну да, прямо сюжет для картины «Не ждали». Приезжает муж из командировки, а его не ждали. Хорошо хоть жену не застукал с другим. Во всяком случае, в непотребном виде она мне на глаза в собственной квартире не попалась. Где-то в другом месте дожидается моего завтрашнего приезда… Все, отбой!

Он яростно нажал на кнопку, отключая телефон, и швырнул его на диван. Тот подпрыгнул и свалился на ковер. Александр даже не стал его поднимать. Возмущенно бормоча под нос, он начал срывать с себя одежду, расшвыривая ее по всей комнате, и с топотом отправился в ванную. Гнев застилал глаза, воображение рисовало безобразные картины измены жены, хотелось все крушить вокруг, и он поскорее залез в ванну, включив душ. Вода всегда действовала на него успокаивающе. «Сейчас помоюсь, немного остыну и позвоню. Я ей такое скажу!» Турецкий мстительно стал обдумывать обидные слова, которые он собирался выплеснуть на свою неверную жену. Вместо горячей воды из душа полилась ледяная. «Сволочи! Отключили! Все сволочи! Все против меня! Да, тут успокоишься! Ну и ладно. Чем хуже, тем лучше!»

Александр стоял под ледяным душем, гнев подступил уже к самому горлу, и он яростно стал тереть жесткой мочалкой тело, как будто собрался содрать с себя всю кожу. Быстро ополоснулся и вылез из ванны на коврик. Завернувшись в полотенце, босиком прошлепал в комнату, оставляя мокрые следы на паркете, и тяжело рухнул на диван. Взгляд упал на валяющийся под ногами телефон, и Турецкий с досадой задвинул его под журнальный столик. Взглянул на влажные отпечатки своих ног на ковре, потом уставился на телефонный аппарат на столике и, немного подумав, стал набирать номер телефона Плетнева. Трубку подняли сразу.

— Алло! Алло, слушаю! — Что и требовалось доказать. Ирина, конечно, торчала у Плетнева. Отвечать Саша не стал, напряженно вслушиваясь в ее голос и в тишину квартиры, где она сейчас находилась. — Вас не слышно! — Голос Ирины звучал оживленно, но ничего особенного он не услышал. А чего он, собственно, ожидал? Что она будет говорить с придыханием, скрытой страстью?

Турецкий резко положил трубку на рычаг. «Я вам покажу! Я вам такое устрою! Мало не покажется!»

Он вскочил с дивана и бросился к шкафу, рывком срывая с вешалки свежую сорочку и доставая джинсы.