След человека   ::   Москвин Николай

- Жалко, что начало лекции в семь часов, - сказала Лиза, - придется второй раз.приходить.

Светлана, недоверчиво улыбаясь^ пожала плечами, и тут Лиза бурно, быстро, блестя глазами, стала говорить о Седове. Она говорила путано прочитанное перебивало друг друга, но можно было понять, что этот человек принадлежит к тому же неукротимому, настойчивому и благородному племени, к которому принадлежали и Павлов, и Островский, и Кошевой, и Зоя...

И, может, не разбросанные слова Лизы, а живое воображение девушек помогло им увидеть бескрайный снежный простор, бескрайную белую тишину, освещенную морозным солнцем, и одинокие сани с лежащим на них человеком.

- Понимаете, - Лиза разрумянилась и махала руками, - он уже больной, в цинге, матросы Линник и Пустотный его спрашивают, не вернуться ли обратно.

А он одно твердит, одно: "Курс - норд..." Опять спрашивают: ведь его же жалеют, не довезут до полюса. А он... - Лиза замигала глазами и отвернулась. - А он, - голос прервался, - только одно: "Курс - норд..."

Когда сели за мороженое, у всех троих были влажные глаза. Не поднимая головы, смотрели только на желтые, розовые, белые шарики у себя на блюдце. Но потом это прошло. Кусочек мороженого, упал Светлане за вырез платья, и она вскрикнула. Варя, покосившись на Лизу, неодобрительно посмотрела, на застенчиво улыбающуюся Светлану. Но лицо у самой Лизы было уже спокойное, светлое, обыкновенное. Лиза неожиданно сказала:

- Нет, Светланка, я тебя люблю!

Домой в тот день Лиза вернулась гордой, повзрослевшей и даже высокомерной: она заступилась за своего и отцовского героя. К вечеру подумала: "Путалась что-то, можно было бы лучше..." А через несколько дней и это забылось, синяя книга утихомирилась на полке, а девчонки теперь бегали в кино и обсуждали новую картину: красавицу любят трое, а она никово! Может ли так быть?

Но, когда через месяц мать сказала о Завьяловске, Лиза увидела в этом не только поездку, а путешествие, так как была цель, - да, для них большая цель: отец...

- И я с тобой! - сказала она. - Курс - норд...

Глава третья

"ША" ЛУЧШЕ "КА". ПАВЕЛИЧЕВ

На следующий день Лиза распорядилась: пусть сегодня мама остается дома, занимается хозяйством, а она сама сходит в адресное бюро.

...В прохладной, со сводчатым потолком комнате Лиза увидела несколько человек, сидящих за общими и отдельными столами. Она прошла вдоль желтого барьера - к кому же обратиться? Барьер привел ее к сухощавой молодой женщине, которая подняла на нее большие темные глаза. Тут, оказывается, и можно было узнать. Женщина быстро нашла и любезно сообщила: такой Шувалов не проживает в городе. Тогда Лиза спросила о выбывших. С благосклонной улыбкой, как о чемто общеизвестном, женщина ответила, что о выбывших бюро справок не дает.

- Ну что вы! - изумилась Лиза. - Почему же?

- Не даем.

- Но почему, раз надо?

В голосе Лизы было недовольство, и женщина кивнула на розовощекого старичка в парусиновом костюме, который сидел у окна за отдельным столом:

- Пройдите к Филиппу Степановичу.

Подняв толстый барьерный брус, Лиза прошла. Но Филипп Степанович тоже сказал, что о выбывших сведений не дают. На кончике его носа держались странные очки - из половинок стекол. Лиза таких не видела еще.

- Для этого, милая девушка, надо поднимать архивы, - наставительно сказал старичок, с уважением произнося слово "поднимать".

Лиза, разглядывая диковинные очки, видела его умные, добрые глаза. Да, добрые - почему же он отказывает?

- Так поднимите, - простодушно сказала она. И, решчв, что та сухощавая женщина и этот хилый старичок могут не справиться с тяжестью, добавила: Я могу вам помочь. Я сильная...

По комнате прошел смешок, Лиза покраснела, но тем смелее, настойчивее стала смотреть на старичка.