Соловьи поэзии   ::   Мамедгулузаде Джалил

Друг мой закрыл книгу, положил на стол и, подойдя к шкафу, достал из него другую такую же старую книгу. Подняв ее обеими руками над головой, он восторженно сказал:

- Видишь, братец Молла! Эту книгу носил по базару некий иранец и кому ни показывал, никто ни гроша за нее не да-вал, потому что где быку понять прелесть розы и как курду оценить вкус фисташки! За эту книгу я заплатил столько де-нег, что не составит и десятой доли подлинной цены ее: запла-тил я тридцать два рубля и после того, как получил ее, мне показалось, что я нашел эту книгу на улице. Эта редчайшая книга представляет собой диван гениального поэта доислам-ской эры Секеруль-Кадери. По одним данным, Секеруль-Кадери родился в азербайджанском селении Данакырт за двести двенадцать лет до переселения пророка из Мекки в Медину и до девяти лет прожил в родном селе, затем переселился в Багдад, где учился науке стихосложения у такого выдающегося ученого, как Бетабен-уш-Шеджери. Впоследствии своими сти-хами он вошел в число лучших арабских поэтов, и это дало повод арабам по незнанию и по ошибке считать его своим поэ-том. Как известно, Секеруль -Кадери принадлежит одна из "Муаллака", вот почему тысячи паломников, связанных религиоз-ным обетом, время от времени приходят к нему на поклонение. Вот один бейт из его стихотворений...

И он громко и с воодушевлением прочитал двустишие на арабском языке.

- Пах-пах-пах! В самом деле, какой у этого злодея изуми-тельный поэтический дар и как он возвысил тюрков-азери среди арабов, а может быть, и во всем исламском мире. К слову, я моту заметить, что арабы присвоили, кроме него, еще нескольких наших поэтов. К примеру, как ты думаешь, кто та-кой Хатем Таи? Я могу сослаться на ряд документов и многие-источники, которые неопровержимо доказывают, что Хатем Таи принадлежит к роду Хатемханаги с этого берега Аракса и эмигрировал некогда в Аравию. Ныне арабы гордятся его несравненными и непревзойденными произведениями. Я хочу сказать тебе, братец Молла, что у меня большие сомнения и. насчет автора "Муаллака" Имру-уль-Кайса!..

Молодого студента техникума уже не было возле нас. Оче-видно, ему наскучило и он бежал (не понял прелести беседы).

Друг мой не отводил глаз от страниц книги, и похоже бы-ло, что он собирается прочитать из нее еще что-нибудь.

Признаюсь чистосердечно, что я немного устал, но посте-снялся хозяина дома и не хотел показать свою усталость, напротив, раза два я даже поддакнул ему.

Но тут произошло одно событие, от которого и усталость моя прошла, и стыдливость мою как рукой сняло.

Как только друг мой открыл рот, чтобы продолжить чтение, погасло электричество. И мы остались в темноте.

Друг мой тотчас же позвал сына:

- Сынок, сынок, пожалуйста, почини-ка поскорее свет!..

Ханум принесла свечку и поставила на стол. А сын взял молоток, клещи и куски провода и побежал в прихожую.

Любитель поэзии придвинул поближе свечку, чтобы продол-жать чтение, но письмо оказалось настолько мелким, что он не мог разобраться и принялся курить.

Дверь в другую комнату оставалась открытой, и я видел и слышал, как сидит в той комнате ханум, возле нее устроилась маленькая девочка, а на полу сидит старуха Зейнаб и что-то рассказывает. И ханум и девочка слушали ее. Зейнаб расска-зывала такую сказку:

- То ли было это, то ли не было, жил-был падишах, и был у него визирь. Визирь был человек очень умный. Однажды он спал у себя дома, и вдруг среди ночи постучали в дверь. Визирь проснулся и хотел выйти на стук в одной рубашке. Но тут жена удержала его:

- Визирь, не выходи в одной рубашке. Оденься, возьми оружие, за дверью может оказаться недруг.

Визирь послушался совета жены, оделся, взял оружие и по-шел открывать дверь.